История Смоленской земли до начала XV столетия - стр. 60

есть Сест. Этот город упоминается в грамотах в числе других, участвующих в Ганзейском союзе, причем немецкая транскрипция его есть Soest^>307. Он был знаменит добыванием соли и вывозом ее за границу настолько, что в XI столетии стал известен арабам. Обращает на себя внимание транскрипция этого слова в рассказе Казвини, заимствовавшего свои сведения из более древнего источника. Это форма Susit или Sust^>308. Вторая форма могла произойти и от немецкого Soest, но первая, несомненно, имеет латинское происхождение. Действительно, на латинском языке этот город называется Susatium, а граждане его Susatienses. Вот из этого-то Susatium и явилось русское имя Жюжа-Жат, собственно, Жюжат. В экземпляре G мы и находим еще более простую форму Южат. Таким образом, экземпляр Мстислава Давидовича (А), по-видимому, есть перевод с немецкого языка на современное смоленское наречие. Но латинская форма вступления показывает, что и немецкий оригинал, в свою очередь, есть перевод с латинского текста^>309. Экземпляр же D’, современный, как мы видели выше, экземпляру Мстислава Давидовича (А), представляет собою просто перевод латинского текста на современное смоленское наречие. Эти соображения приводят нас к выводу, что при заключении договора вначале уполномоченными обеих сторон был составлен латинский текст, затем этот латинский текст договора был переведен с одной стороны на немецкий современный язык, потому что не все купцы ганзейского союза могли понимать латинский текст. В то же время и с такими же целями был переведен латинский договор на смоленское наречие. Немцы приняли перевод, сделанный с латинского языка на смоленское наречие, и приложили к нему свои печати, как бы указывая этим, что Ганза принимает все условия, поставленные смольнянами (D’). Затем, немецкий перевод латинского текста был переведен на смоленское наречие, и к этому переводу были приложены печати князя Мстислава Давидовича и смоленского епископа (и, может быть, кого-либо из немецких представителей) (А). Затем текст с печатями немецких представителей (D’) был взят в Смоленск, а текст с печатью Мстислава Давидовича и смоленского епископа (А) был оставлен в Риге.

Теперь обратимся к остальным экземплярам позднейшей редакции. Мы говорили выше, что по языку, по способу выражений все они относятся к позднейшему времени. Как в древнейшей группе экземпляры В и С представляют собою копии с оригинала А, то есть с того экземпляра, который был оставлен в Риге, с печатью князя Мстислава Давидовича и смоленского епископа, так и в позднейшей редакции экземпляры Е, F и G должны быть копиями, но не с D (который сам есть позднейшая копия), а с D’, то есть с того экземпляра, который представлял собою перевод с латинского чернового, был утвержден печатями немецких представителей и отдан для хранения в Смоленске, как экземпляр с печатью князя Мстислава был оставлен в Риге.