История Смоленской земли до начала XV столетия - стр. 20

. Таким образом, литовское племя в доисторические времена начало колонизационное движение по берегу Западной Двины. Как угро-финны подвигались с востока на запад, так литовское племя, благодаря тем же условиям местности, направило свою колонизацию на восток. К несчастью, в нашем распоряжении нет уже теперь того материала, который послужил при определении распространения племен угро-финских. Топографическая номенклатура наших западных областей до сих пор с этой стороны совершенно не подвергалась разработке. Раньше нам приходилось приводить археологические данные, указывающие на пребывание в доисторическое время на правой стороне Днепра, в области кривичей, какого-то инородного населения, чуждого позднейшим колонистам, славянам. Может быть, в числе этих оригинальных памятников некоторые должны быть приписаны литовскому племени, но мы не решаемся ничего сказать утвердительно, не чувствуя себя достаточно компетентными в подобных вопросах^>113. Существуют мнения о распространении литовского племени в отдаленнейшие эпохи до берегов реки Припяти на юг^>114. Что касается расселения его на восток, то тут могут до некоторой степени помочь косвенные указания. Замечено, как сказано выше, что в языках угро-финнов сказывается сильно влияние на них литовского языка^>115, притом на такие отдаленно живущие племена, как мордва. Если по языку последняя принадлежит к западным финнам и, следовательно, некогда обитала ближе к западу, то, с другой стороны, можно предположить также и проникновение литовского племени на левую сторону Днепра, распространение его поселений в восточном направлении гораздо далее, чем мы это видим в настоящее время. Наша древнейшая летопись сообщает, между прочим, странный на первый взгляд факт о существовании по берегам реки Протвы какого-то народца, носившего имя голядь. Эти известия крайне отрывочны. В 1058 году «победи Изяслав голядь», а в 1147 году «шед Святослав и взя люди голядь, верх Поротве»^>116. При перечислении литовских народцев Дюсбург, древнейший прусский летописец, упоминает землю Galindia и народ Galinditae^>117. Упоминание об этом народе мы встречаем в очень отдаленную эпоху. Император Валузиан, в III столетии по Р. X., носит прозвище: Финский, Галиндийский, Венедский (Фгюпход, TaXivSixog, OvevSipog)^>118. Голядь, голяди, Galindia и Galindi так близки друг к другу, что едва ли возможно видеть здесь простое созвучие, и весьма возможно, что в лице голяди перед нами является обрывок литовского племени, забравшийся чересчур далеко в своем колонизационном движении на восток и отрезанный затем от главной массы движением племени славянского