История с камнем - стр. 10

(зачеркнуто), свиные отбивные a-la Jean Urgant, цыпленок по бургунски, сальми из цесарки(зачеркнуто), фаршированная креветками и крабами паровая стерлядь, улитки с грецкими орехам, малиновый конфитюр, икра красная, икра черная (зернистая), икра Solánum melongéna; вина: «Вдова Клико» – 4(зачеркнуто)3(зачеркнуто)2 бутылки, «Шабли Гран Крю» – 4 бутылки, «Шато Лафит»(зачеркнуто) [почерк меняется],«Шато Марго» – 5(зачеркнуто)4(зачеркнуто)3 бу[почерк становится плохо читаем]тылки.

Поперди… (исправлено на)перперди…(зачеркнуто) [почерк портится окончательно]Под углом 90 градусов к обеденному столу стоит обитая алой парчой оттоманка, на которой лежит…………………………………………………………………………………………

(писано 11 мая 1886 года)

Здравствуй, моя милая Цирцея!

Видишь, я не забыла твое институтское прозвище…

С годами ты всё краше! Знать, время на острове Эя и впрямь застуденело. Словно и не было этих десяти лет, как мы покинули стены родной Елизаветинки.

Как вспомню порой нашу милую сердцу альма-матер! Бедняжку Люсьен, кокетку Мэри, самодуру Пульхерию Карловну… Помнишь, как мы потешались над её глухотой – вместо Сумарокова декламировали Фета?

Я пришел к тебе с приветом,

Рассказать, что солнце встало…

Ну и озорницы же мы тогда были… Эх, молодость, молодость!..

Впрочем, ты все так же юна и прелестна. Старик Кронос абсолютно не властен над твоей красотой. Как я убедилась на балу у герцогини, твой дар очаровывать сынов Адама по-прежнему при тебе. Ты всё так же ловко пользуешься своим «чудодейственным прутиком». Мужчины, все как один: от взбалмошных юнцов до убеленных сединами старцев – как и десять лет назад вьются вокруг тебя, похрюкивая от удовольствия, и, постукивая копытцами по паркету (точь-в-точь как спутники отважного Улисса). Безмятежности твоего супруга можно только позавидовать! Столько поклонников порхает вокруг красавицы-жены, а он – точно Зевес-Олимпиец. Спокоен, стоек и тверд. Чудо, а не муж!

А вот мой муженек если и заслужил звания «чуда», то разве что «чуда в перьях». Угораздило же мне повиноваться воле батеньки. А mon papa прельстился княжеским титулом. Всё нудел: «Не дури, глупёха! Не смотри, что жених, почитай, мой ровесник. Выходи за N-ского – княгиней будешь, а мои внуки – князьями!»

Какие внуки?! Боже ты мой! О детях я могу только мечтать. Вон у вас с бароном уже трое, а у меня… У меня муж заместо дитяти. Старше меня аж на двадцать с лишним лет(!), а умом – хуже распоследнего шалопутного гимназиста. Все никак не наиграется в индейцев.

Ладно бы хоть со здоровьем или по мужской части у него была беда. Так ведь нет. Не смотря на годы (а мой Иннокентий давно перешагнул полувековой рубеж), он здоров, что Геркулес! Правда, муж мой крив, как Полифем (молвят, потерял глаз где-то в Афганистане), но следует отдать ему должное, сложен словно Аполлон. А уж силища-то в руках! Пальцами плющит серебряные рубли, что мятные пастилки, а ногами такие кренделя выписывает, сам Гердт позавидует… Знаешь, как князь порою развлекается? Заставляет лакея раскурить сигарету, а затем тушит её взмахом ноги! А ещё – Иннокентий часами может стоять на голове! Сказывают, учился в Индии у браминов… Эх, не к тому органу у него притекает кровь. Уж лучше бы он постиг на Востоке искусство любви. Сказывают, индусы по этой части великие доки. У них, по слухам, даже учебный трактат специальный имеется. Ещё название у него такое, странное. Что-то там с утра… Но, увы. Моего супруга интересуют совсем иные вещи. Его проще застать в гимнастической зале или библиотеке, нежели в моей спальне. Ну, право, за что мне такое наказание?!