История русского народа - стр. 60
Братоубийство совершилось; Киев повиновался Владимиру; оставалось наградить помощников. Наемные варяги требовали золота, но Владимир, хитрый и осторожный, проводил их обещаниями, пока собрал силы противиться, и варяги просили наконец только позволения идти в Грецию и наняться там на службу греческому императору. Оставив добрых и смышленых, он отпустил всех других, но просил греческого императора рассеять их и не пускать в Русь, как людей буйных. Добрыня получил снова посадничество новгородское и ознаменовал торжество свое воздвижением Перунова истукана на берегу Волхова.
Дела Владимира не казались ужасными руссам. Роскошный, великолепный, ласковый с народом, любимый дружиною, он спешил устроить безопасность Киева, угрожаемую отовсюду: печенеги разоряли области киевские; вятичи отрекались от дани; даже радимичи, мирно жившие до этого, не повиновались. Так слабы еще были связи русского государства, так ободрили всех смерть Святослава и междоусобия в Киеве! По два года ходили дружины Владимира на вятичей и принудили их к прежней дани. Воевода Волчий хвост легко усмирил радимичей; рать с печенегами была во все время княжения Владимира. Оградив себя от набегов их, Владимир хотел утвердить безопасность Древлянской области. На запад от нее обитали дикие ятвяги: он покорил их, и обратил оружие на обитателей червенской области, граничившей на юге с Древлянскою областью. Там были уже города Перемышль, Червень, и впоследствии образовалось сильное княжество Галицкое. Такими успехами снова укрепилась разрушавшаяся мощь Киева. Вскоре Владимиру повиновались Киев и области: Полоцкая, Ростовская, Древлянская, Волынская и Тмутараканская. Новгород признавал себя городом, зависящим от Киева, и платил дань.
Желая вернее отвратить опасность нечаянных владений печенежских, Владимир вывел переселенцев из других областей, расселил их по Десне, Остеру, Трубежу, Суле, Стугне и основал несколько новых городков при селениях. Защищая таким образом Киев, в самих переселениях жителей Владимир мог иметь в виду смешение родов, все еще диких и раздельных.
Заметим самое важное обстоятельство в делах Владимира. Он первый начал решительно отходить от скандинавских обычаев, и понимаешь, что он властитель не малочисленных варягов, но смешанных с ними многочисленных славянских племен. Рюрик, Олег, Игорь и Святослав – все, кроме Ольги, действовали как будто пришельцы; только мыслили о сборе дани, о набегах и походах. Владимир понял, что туземцы должны составить его истинную силу и могущество. Удалив дружины пришлых варягов, он окружил себя руссами и славянами. Двое сыновей его названы были славянскими именами. Славянский язык, бывший уже в общем употреблении и превозмогавший язык варяжских пришельцев, совершенно возобладал над Русью и всеми подвластными ей племенами. Варяжская аристократия не существовала, но следы ее оставались в независимости воинских дружин и силе полководцев, еще напоминая феодализм варягов; Владимир вполне заменил его азиатской монархией, сходной с основными нравами славян. Дружина воинская и бояре Владимира стали не товарищи, но решительно подданные его. Различие между славянином и руссом исчезло; остались только свободные люди и рабы их. Воля князя возводила в чиновные звания. Многочисленное семейство Владимира давало ему способы ставить начальниками главных мест Руси своих сыновей. Тогда явились не уделы, но области, правимые детьми одного самовластного государя. Если первая супруга Владимира была Рогнеда, от которой родились Изяслав, Мстислав, Ярослав и Всеволод, а вторая – греческая монахиня, мать Святополка, то, когда в 990 году сыновья Владимира отправились в назначенные ими области, самому старшему из них было не более девяти лет; такое дитя не могло быть правителем, но Владимиру надобно было имя его сына, пресекавшее все покушения к прежней системе уделов. Так образовалась совершенно новая, Восточная система правления.