История России - стр. 27
Не менее сложно связать сведения письменных памятников с данными археологии и топонимии. Ряд археологов и лингвистов считают слово «русь» этнонимом. По мысли В.В. Седова, это иранское название, которое было перенято славянами еще в позднеримское время. Место их проживания фиксируется в летописях как Русская земля в узком значении – территория, входящая в треугольник, ограниченный городами Киевом, Черниговом и Переяславлем. Наиболее подробные сведения об этом собрали А.Н. Насонов, Б.А. Рыбаков, В.А. Кучкин.
Давно существует и иная по смыслу гипотеза, не считающая это слово на раннем этапе его истории этнонимом. В настоящее время ее придерживаются Е.А. Мельникова и В.Я. Петрухин, согласно мнению которых так назывались скандинавские дружины «гребцов», участников походов на гребных судах. Похоже, что нынешний уровень наших знаний о Древней Руси не позволяет предложить оптимальное решение происхождения и развития терминов «Русь», «русы».
«Политогенез» восточных славян, т. е. зарождение и развитие у них политических институтов и в конечном итоге – государства – одна из сложнейших проблем российской исторической науки.
Что касается летописных «племен», то более или менее бесспорным является их «этнографический» характер. Вероятно, надо оперировать понятиями «род» и «община», как форма, прежде всего, хозяйствования рода. «Род», в отличие от «племени», был известен летописцу. «Община» – термин неизвестный летописи, научное понятие, но отстоявшее свое право на существование.
Если «племя» еще может претендовать на жизнь в современном научном понятийном аппарате, то никак нельзя этого сказать о «союзах племен». Последнее понятие было заимствовано нашими исследователями из работ Л. Моргана и Ф. Энгельса, которые нуждаются в значительной корректировке. Так, «союз племен» ирокезов, воспетый Л. Морганом, оказался вождеством.
Путь от антов и склавен к восточным славянам в плане общественного развития – это движение от военной демократии к вождеству. Надо подчеркнуть глубокую архаику, свойственную древнерусскому обществу данного периода. Согласно К. Ренфрю, для отнесения изучаемого общества к стадии цивилизации достаточно двух из таких трех показателей, как город, письменность и монументальная архитектура. Монументальная архитектура Древней Руси стала складываться поздно (после принятия Русью христианства) – в самом конце X в. Письменность, как известно, также получает распространение в последующий период в условиях формирования городов-государств.
Из трех показателей остается один – город. В советской историографии господствовало мнение о том, что город возникает в классовом обществе, является детищем развивающегося феодализма (М.Н. Тихомиров). В 70—80-е годы XX в. подобного рода подход к проблеме возникновения древнерусских городов перестал удовлетворять специалистов. С точки зрения одних, город возникает как «племенной центр» (И.Я. Фроянов, А.Ю. Дворниченко); других – как центр международной торговли (В.А. Булкин, И.В. Дубов, Г.С. Лебедев, Е.Н. Носов).