История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Гражданской войны (1894–1922). Том I - стр. 118
Статистически же большинство сектантов считались православными. Борясь с сектами, государство требовало от граждан православного исповеданья прохождение обязательной исповеди и причастия не реже одного раза в год. Нехождение православных на исповедь и к причастию рассматривалось как факт нелояльности Императору и как доказательство принадлежности к старообрядчеству или секте. Государственные служащие должны были ежегодно представлять начальству справку, что они были у исповеди и причастия. Впрочем, некоторые священники давали такую справку за три рубля и без совершения таинств. Одни причащались без веры, «для галочки», другие откупались от причастия.
Но даже искренне верующие люди причащались Святых Тайн не чаще одного-двух раз в год, обычно полагая участие в таинстве – «отданием долга Богу». Среди простого народа причастие было и того реже – раз в несколько лет, а то и никогда. Ученые в конце XIX в. обнаружили в крестьянской среде так называемых недароимцев, то есть людей, которые исповедовались у священника ежегодно по требованию власти, но от участия в таинстве Евхаристии уклонялись, объясняя такое поведение своим недостоинством и духовно нечистой жизнью. Возможно, это были тайные сектанты.
«Рассказы странника» были отредактированы для печати выдающимся церковным ученым и подвижником аскетической жизни епископом Феофаном Говоровым (1815–1894), за которым закрепилось прозвище «Затворника», т. к. почти 28 лет он, уйдя с епископской кафедры, уединенно прожил в Вышенской пустыни (Тамбовская губ.). Блестяще образованный, в совершенстве владеющий древнегреческим и многими современными языками, епископ Феофан поставил своей целью помочь православному возрождению русского общества. Его очень смущало молчание и бездействие официальных церковных властей, холодность Синода. «Того и гляди вера испарится и в обществе, и в народе, – писал он в частном письме. – Попы всюду спят». «Через поколение, мало, через два иссякнет наше православие…» Он мечтал о подлинном апостольском хождении в народ – «Поджигатели должны сами гореть. Горя, ходить повсюду, – и в устной беседе зажигать сердца». Епископ Феофан требовал нового перевода всех богослужебных книг на понятный народу язык, желал, чтобы люди узнали сокровища православной духовной жизни, и в этой жизни пребывали сознательно и с радостью. Он пошел на уединение во многом для того, чтобы полностью отдаться переводческой и комментаторской работе. Феофан переводит на русский язык за сто лет до того собранное Никодимом Святогорцем и епископом Макарием Коринфским «Добротолюбие» – огромную пятитомную антологию аскетических сочинений. И не только переводит, но заново отбирает в нее тексты. Этот труд занял 20 лет его жизни. Переводит он и «Невидимую брань» самого Никодима Святогорца. Епископ Феофан, таким образом, продолжает дело греческого православного возрождения на русской почве, и его труды находят отклик. «Добротолюбие» и «Невидимая брань» многократно издаются и превращаются в любимые книги для множества людей. Ныне Феофан Затворник канонизирован Русской Церковью.