История России XX – начала XXI веков - стр. 50

Весной 1918 г. курс был скорректирован в соответствии с указаниями В. И. Ленина, изложенными в работе «Очередные задачи Советской власти» (апрель 1918 г.). Упор был сделан на организацию управления национализированной промышленностью, свертывание производственной демократии («митинговщины»), введение единоначалия на производстве, налаживание учета и контроля. Вместе с тем призыв Ленина сократить темпы национализации не был реализован. К лету 1918 г. в собственности государства находилось 1222 предприятия, в т. ч. две отрасли промышленности – сахарная и нефтяная.

Борьба с торговым капиталом велась путем ограничения, а затем и запрета свободы как внешней, так и внутренней торговли. В конце декабря 1917 г. внешняя торговля была поставлена под контроль наркомата торговли и промышленности. Тогда же Ленин поставил вопрос о введении государственной монополии внешней торговли. Она была введена декретом от 22 апреля 1918 г. Частные лица и организации были лишены права внешнеэкономической деятельности. Это резко сократило бегство капиталов и товаров за рубеж.

Свертывание внутренней торговли было начато в феврале 1918 г. с подтверждения советской властью незыблемости хлебной монополии, объявленной еще царским (конец 1916 г.) и Временным (март 1917 г.) правительствами. Это решение было подкреплено одновременным введением госмонополии на промышленные товары широкого потребления, прежде всего необходимые деревне. На этой основе большевики предполагали развернуть прямой товарообмен (продуктообмен) между городом и деревней. Вначале обмен промышленных товаров на сельскохозяйственные проводился в пределах отдельных регионов, а декретом от 26 марта СНК ввел систему прямого натурального обмена повсеместно. Для этого правительство выделило промтоваров ширпотреба на сумму свыше 1,1 млрд. руб. Осуществление обмена возлагалось на Наркомат продовольствия и его местные органы.

Однако к маю 1918 г. курс на прямой продуктообмен провалился. Это было обусловлено тем, что российская промышленность была ориентирована на нужды фронта, а не деревни. Выделенных для обмена товаров было недостаточно, поэтому крестьянам выдавали промтовары лишь за 25 % сданного хлеба, за остальное – деньги. Крестьяне неохотно шли на такой обмен, предпочитая продавать свои товары на рынке по ценам на порядок выше государственных. Кроме того, около 90 % товаров ширпотреба в марте-апреле было направлено на Украину и в Сибирь, хлебные кладовые страны, которые оказались в руках противника. Последний факт заставил СНК перейти к принудительному изъятию продовольствия у крестьян прежде всего центральных губерний.