История России. Московско-литовский период, или Собиратели Руси. Начало XIV – конец XV века - стр. 2

Найденные в недавнее время остатки языческих кладбищ и разные предметы доисторического быта свидетельствуют, что на берегах реки Москвы, около устьев Яузы и Неглинной, существовали поселения уже в глубокой древности. Следовательно, при распространении русского владычества в Залесском крае посреди финского народца меря князья не могли не оценить такого выдающегося пункта; а потому естественным является построение городка на Боровицком холме или на возвышенном мысу, при впадении болотистой речки Неглинной в Москву-реку. Холм сей, как показывает его название, был прежде покрыт густым бором. Это построение деревянного Кремля и занятие его отрядом русских дружинников относятся ко времени никак не позднее первой половины XI века, которая была эпохой утверждения христианства и русской народности в Залесье.

Мы знаем, что Владимир Мономах еще в молодости своей несколько раз ездил в Ростовский край, и, вероятно, от его внимания не ускользнула Москва с ее выгодным положением. Когда же Залесский край стал выделяться из общего состава русских областей, то этот город приобрел еще большую важность для суздальских князей: он очутился на пограничье Суздали с владениями рязанскими, черниговскими и смоленскими. Первый самостоятельный суздальский князь Юрий Долгорукий, вероятно, расширил и еще более укрепил Москву. Поэтому неудивительно, что с его именем связаны первое летописное о ней известие и затем помянутые легенды о ее основании.

При своем выгодном положении, торговом и промышленном, естественно, Москва рано сделалась и средоточием особого удельного княжества; может быть, уже при Юрии Долгоруком некоторое время здесь сидел один из его сыновей (Ростислав). Потом встречаем удельным московским князем одного из сыновей Всеволода III (Владимира), затем одного из сыновей Юрия II (также Владимира). Во время Батыева нашествия Москва была первым суздальским городом, который сделался добычей татар, так как последние двигались с юго-востока, со стороны Рязани.

Известно, что при взятии Москвы молодой князь Владимир Юрьевич попал в плен, а главный его воевода (или пестун княжича, или московский тысяцкий) Филипп Нянька пал в битве. Летопись говорит, что татары избили жителей, сожгли город, церкви, монастыри, села и взяли «много имения». Отсюда мы вправе заключить, что Москва в то время была уже значительным городом, который, по русскому обычаю, состоял из кремля, или внутренней крепости, и посада, или внешнего города, расположенного по соседним холмам и также укрепленного валами и стенами; в городе были не только церкви, но и монастыри; а около посада и по другую сторону реки Москвы существовали разные села и деревни.