История Рима от основания Города - стр. 34

И вот они решаются предотвратить это бесчестие с помощью оружия. Но огорчение за нанесенную обиду больше вооружало их против Тарквиния, чем против Сервия, и они строят козни на самого царя, так как царь, если бы остался в живых, был бы более страшным мстителем за убийство, чем частное лицо, а затем, по убиении Сервия, он выбрал бы себе кого-нибудь другого в зятья и сделал бы его наследником царства. Для совершения злодеяния были выбраны два самых отчаянных пастуха; вооружившись обычными для них сельскими орудиями, они с величайшим шумом подняли притворно драку у самого преддверия дворца и обратили на себя внимание всех царских слуг; затем так как они оба призывали царя и поднятый ими шум услышан был во дворце, то их погласили к царю. Сперва оба они кричали и наперерыв перебивали друг друга; остановленные ликтором и получив приказание говорить поочередно, они наконец перестают спорить, и один, согласно уговору, начинает рассказ. Пока царь с напряженным вниманием слушал его, другой, подняв секиру, ударяет его по голове; оставив оружие в ране, оба бросились вон.

41. Окружающие приняли умирающего Тарквиния, а ликторы схватили бегущих. Поднялся крик, сбежался парод, с удивлением спрашивая, что случилось. Среди этой суматохи Танаквиль приказывает запереть дворец, удаляет свидетелей. Одновременно она старательно приготовляет все необходимое для лечения раны, как будто бы еще оставалась надежда, а на случай, если она окажется тщетной, готовить иные средства безопасности. Призвав поспешно Сервия и показав ему почти бездыханного мужа, она берет его правую руку и умоляет не оставлять без отмщения убиение тестя, не позволить врагам издеваться над тещей. «Если ты муж, Сервий, – сказала она, – то царство принадлежит тебе, а не тем, которые чужими руками совершили гнуснейшее злодеяние. Ободрись и следуй указаниям богов, которые предсказали тебе величие, окружив некогда твою голову небесным огнем. Да возбудит тебя теперь то божественное пламя, ныне проснись на самом деле! И мы, несмотря на то что были пришельцами, царствовали; и ты думай о том, кто ты, а не о том, какого ты рода! Если неожиданность сковывает твой ум, то руководись моими советами!» Когда крик и натиск толпы почти невозможно было сдерживать, Танаквиль обращается к народу с речью с верхнего этажа дома через окно, выходящее на Новую улицу[114], – царь жил тогда около храма Юпитера Статора. Она приказывает не падать духом; царь-де был ошеломлен внезапным ударом; оружие не глубоко проникло в тело; он уже пришел в себя; кровь обтерта и рана исследована; все обстоит благополучно; она не сомневается, что скоро они увидят его самого; а тем временем царь повелевает повиноваться Сервию Туллию; он будет творить суд и исполнять другие обязанности царя. Сервий выходит в военной накидке в сопровождении ликторов и, сидя на царском седалище, одни дела решает, а о других притворно обещает посоветоваться с царем. Таким образом в несколько дней, когда Тарквиний уже скончался, но смерть его была скрываема, он, будто бы исправляя чужую обязанность, укрепил свое положение. Тогда только поднялся во дворце плач, и смерть была обнародована. Сервий, окружив себя крепкою стражей, первый принял царство не по решению народа, а только с согласия отцов. Сыновья же Анка удалились в изгнание в Свессу Помецию еще тогда, когда разнеслась весть, что совершившие злодеяние схвачены, царь жив, а Сервий заручился такой силой.