История похода в Россию. Мемуары генерал-адьютанта - стр. 35
Кроме того, немцы – медлительные и методичные люди, и имея с ними дело, он всегда должен располагать временем; он господствует над всеми крепостями Пруссии, а Данциг является вторым Гибралтаром[11]. Россия должна вызывать опасения всей Европы своим военным и захватническим правительством, так же как и своим диким населением, уже столь многочисленным, которое ежегодно прирастает на полмиллиона. Разве ее армии не видели во всех частях Италии, в Германии и даже на Рейне? Требуя вывода войск из Пруссии, она требует невозможной уступки; оставить морально разрушенную Пруссию – значит отдать ее в руки России, что обернется против Франции.
Продолжая с еще большим оживлением, Наполеон воскликнул: «Есть ли угроза со стороны различных партий, которые предположительно существуют внутри Империи, во время моего отсутствия? Где они? Я вижу только одну враждебную мне партию – это роялисты, главная часть старой знати, престарелые и неопытные. Но они боятся моего падения более, чем желают его. Именно это я сказал им в Нормандии. Меня превозносят как великого военачальника, как способного политика, но почти не говорят обо мне как об администраторе; между тем самое трудное и самое полезное, что я сделал, – я остановил революционный поток, который мог поглотить всё, Европу и вас. Я объединил партии, противоположные друг другу, смешал враждебные классы, однако среди вас были твердолобые дворяне, которые этому противились, они отказывались от моих благодеяний. Очень хорошо! Мне-то что? Ради вас, вашего благополучия я это предлагал. Что бы вы делали в одиночку и без меня? Вы просто горстка людей, противная массам. Разве вы не видите, что нужно уничтожить противостояние третьего сословия и дворянства путем полного слияния лучшего, что сохранилось в этих двух классах? Я предлагаю вам руку дружбы, а вы ее отвергаете; но зачем вы мне нужны? Когда я поддерживал вас, я причинял себе вред в глазах народа; раз так, то я король только третьего сословия – разве этого не достаточно?»
Спокойно переходя к другому вопросу, император сказал, что вполне осведомлен об амбициях своих генералов, но война всё расставляла по местам, и французские солдаты никогда не одобрили бы крайностей – они слишком гордятся своей родиной и слишком привязаны к ней. Если война опасна, то и у мира есть свои опасности: если вернуть армии домой, то проявится много слишком дерзких замыслов и страстей, которые сегодня дремлют, но могут пробудиться, и он более не сможет удерживать их в определенных пределах, поскольку всем этим стремлениям нужно давать свободный выход; короче говоря, он боится их меньше за пределами Империи, чем внутри нее.