История пчел - стр. 12
Он усмехнулся. Миролюбиво? Нет. Нагловато.
– Знай я, в кого ты превратишься в колледже, сроду бы не отправил тебя туда! – Слова бежали впереди меня, но мне все равно было их не сдержать.
– Неужели тебе не ясно, что ему надо учиться? – встряла Эмма.
Ну естественно! Ясно как божий день, яснее не бывает! Всем на свете надо учиться!
– Все, что нужно было мне, я выучил вот здесь. – И я махнул рукой, вроде как хотел на восток – именно там был луг, где стояли ульи, – но не успел сообразить и показал на запад.
На этот раз он даже до ответа не снизошел.
– Спасибо за обед.
Он быстро убрал за собой посуду и повернулся к Эмме:
– Все остальное я тоже уберу. А ты посиди.
Она улыбнулась ему. А мне никто ничего не сказал. Оба они обходили меня стороной. Эмма взяла газету и исчезла в гостиной, Том повязал фартук – да-да, он и впрямь фартук напялил – и принялся драить кастрюлю.
У меня отчего-то совсем пересох язык. Я глотнул воды, но и это не помогло.
Они обходили меня стороной, а я стал вдруг громадным, как слон. Впрочем, слоном я не был. Я был мамонтом. Тем, кто вымер.
Тао
– Смотри, у меня есть три рисовых зернышка, а у тебя – еще два. Тогда сколько у нас с тобой всего зернышек? Я взяла со своей тарелки две рисинки и положила их на уже опустевшую тарелку Вей-Веня. Те детские лица – у меня никак не получалось забыть их. Высокую девочку, подставляющую лицо солнцу, широко зевающего мальчика. Такие маленькие. А Вей-Вень показался мне вдруг совсем взрослым. Скоро ему исполнится столько же, сколько им. В других регионах страны имелись школы, правда, ходили в них лишь немногие избранные. Те, кто впоследствии занимал руководящие должности, и те, кто должен был научиться принимать решения. То есть те, кто в саду не работал. Если только он окажется особенно талантливым и будет намного способнее всех остальных…
– А почему у тебя три, а у меня только две? – спросил Вей-Вень, скорчив гримаску.
– Ну хорошо, пусть две будет у меня, а у тебя три. Вот так, – я переложила ему на тарелку одно зернышко со своей, – сколько всего получается?
Вей-Вень положил пухлую ладошку прямо на тарелку и принялся возить по ней пальцами, будто раскрашивая невидимой краской.
– Хочу еще кетчупа.
– Вей-Вень. – Я решительно убрала его руку с тарелки; она была липкой и влажной. – Как надо сказать? Пожалуйста, дай мне еще кетчупа. – Я вздохнула и опять показала на зернышки риса: – У меня два. И у тебя три. Давай посчитаем: один, два, три, четыре, пять.
Вей-Вень потер рукой лицо, оставив на щеке красную полоску от кетчупа. Потом потянулся к бутылочке: