История одной ненависти - стр. 27
– Самсонов… – предостерегающе прошипел, злясь на ситуацию и на этого гребаного защитника, который стал Богом в глазах девочки, которая априори никому кроме меня не должна была принадлежать.
– В сторону, – Давид подцепил руку Лауры и повел ее прочь, с явным намереньем устроить скандал, что всего несколько минут назад собирался учинить брату я. Вот только разгар приема не самое лучшее время для выяснения отношений.
Благо Костя встретился нам в коридоре второго этажа.
Брат с интересом оглядел нашу троицу, и понимая, что пахнет жареным, обратился к Самсонову.
– Эта девка занята, Давид, но ты можешь выбрать любую другую, внизу много желающих.
Лаура всхлипнула, и отступила за плечо защитника, а я скрипнул зубами, и шагнул к брату, толкая того в грудь.
– Ты держал ее тут силой?
– А что ты так впрягаешься на ее защиту? Ты же едва с ней… знаком… – До Кости видимо дошло, кто был тем инкогнито, купившим девственность его новенькой, и он разозлился и толкнул меня в ответ, забыв, что мы тут не одни. – Если так захотел ее, мог бы не разбазаривать семейные бабки и встать в очередь. Я отдал бы ее тебе после того, как сам попользовал.
– Заткнись!
– Сколько? – Самсонов вклинился между нами и обратился к брату. – Какая сумма нужна, чтобы вы навсегда забыли о том, что её видели?
Я непонимающе моргнул, а брат тут же выдал.
– Три сотни тысяч и мы в расчете.
Лаура всхлипнула, отступая к стене, Давыдов невозмутимо кивнул и отшагнул, протягивая девочке руку.
– Долларов, – Костя не остался в стороне. Цена, которую он назвал была завышена в сотни раз с одной целью – позлить Самсонова. Неясно зачем, Костя нарывался, но он всегда был ебанутым.
– Деньги поступят на ваш счет утром, – защитник взял Лауру за руку и повел к лестнице. – И не вздумай посылать за нами своих шавок Давыдов, если не хочешь, чтобы мои люди разобрались с тобой после.
– Даже не попрощаешься с папочкой, детка? – Костя крикнул им вслед, и Лаура окаменела. Давид, шедший рядом с ней остановился и напряженно на нее посмотрел, в молчаливом предостережении, но она не вняла ему.
Развернулась и пересекла коридор, останавливаясь напротив моего брата. Тишина давила, она заставила атмосферу зазвенеть, и в следующую секунду Лаура плюнула Косте в лицо со всей яростью, на которую была способна. Тот дернулся, едва заметно скаля верхнюю губу в ярости.
Никто никогда не опускал так моего брата. Но в эту минуту я готов был зааплодировать бестии.
Костя застыл в бешенстве, а Лаура с гордо поднятой головой прошла к своему спасителю и вложила свою руку в его ладонь.