История одного человека - стр. 12

Объявляют мою остановку. Двери открываются. Из вагона, словно из тюбика паста, выдавливаются люди, увлекая меня за собой. Вверх по эскалатору. Ничего необычного. Но я убежден, что это не мой мир.

Глупо искать свою любовь, она сама находит нас и пути избирает самые неожиданные.

Я встретил свою любовь, когда перестал ее искать. Когда чудеса для меня остались на страницах детских сказок про принцесс и принцев. Когда мое отчаяние достигло пика и перешло в равнодушие.

Моя любовь не из книжек, где они увидели друг друга и влюбились. По воле случая меня тогда позвали танцевать в полностью девичий коллектив. Наверное, мечта любого парня оказаться в гареме из десятка наложниц, и я оказался в таком. Однако мне хотелось говорить лишь с одной, которой не было до меня никакого дела (по крайней мере, ей нравилось иметь самый равнодушный вид). Как потом моя прекрасная Н. рассказывала о той встрече: я ей внешне не понравился, но ей чертовски хотелось влюбить меня в себя из спортивного азарта.

Даже спустя месяц, который мы прогуляли вместе, видясь каждый день, я не был уверен в любви к ней. Было теплое нежное чувство. Однако я и подумать не мог, что медленно погружаюсь во всеобъемлющее чувство любви, словно оказался в зыбучих песках.

Рожденная на стыке Востока и Запада, она сумела перенять красоту русских женщин и мудрость и изящество движений восточных. Неожиданно для меня самого она стала не только девушкой, но и лучшим другом. Однако не смог бы я ее встретить, не храни ее образ в своих мыслях за много лет до нашей первой встречи. О чем имел неосторожность обмолвиться своим друзьям, но они лишь крутили пальцем у виска. «Чтобы не курила?» – делая затяжку говорил один, «Естественная красота?» – насмехалась другая с лицом бледнее смерти без пары килограммов макияжа и накладных ресниц.

В любви я узнал многое. Что в женском «не люблю» звучит: «Ты точно любишь меня?». В расстроенном: «Бесишь» – «И как ты меня можешь любить?», а в злом «Иди к черту» – «Обними меня, я так устала». Однако же любовь порождает страх и мой таков: больше всего в жизни я боюсь не дать ей всего, что она хочет, ведь тогда придется ее отпустить, а мне так этого не хочется.

Если бы я был писателем, как Саня, то посвятил бы отдельную главу своего романа тренажерному залу с ее неповторимой философией…

Переодевшись в короткие облегающие шорты и красную майку выдающую очертания моих сексуальных мускул, захожу в небольшую светлую комнату. Она плотно уставлена тренажерами, приобретенными на стыке веков, а то и раньше. За столом в углу сидит крупный лысый мужчина лет пятидесяти в безызменном старом (еще с советских времен) костюме и разгадывает судоку целыми днями напролет – это тренер. Он один для всех. Подхожу к нему и протягиваю руку: