История о невероятных приключениях девицы Елены Тихменевой, рассказанная ею самой - стр. 10

Подруга моя, Евдокия Киреева, Дюша, жила в собственном доме с мезонином, схожем с домом инженера Бочарова. Познакомились мы еще девочками в Павловском институте, после окончания расстались и несколько лет не виделись. Дюша вышла замуж за немолодого гатчинского купца, а я, не преуспев в роли гувернантки, ступила на иную стезю. Встретились случайно, в Гостином дворе. Дюша овдовела, получив в наследство домик и какое-то хозяйство. С тех пор я не раз наезжала к ней, она радостно принимала, и мы вели душевные разговоры за полночь.

– Лёля, душа моя, как я рада тебе, – приветствовала меня подруга, высокая дородная, белокожая, как все рыжеволосые. – Я тебя в окно увидала, ты пешком, по привычке. Сегодня день – божья благодать. Поездом приехала? Неделю, как поезд пустили, до города. Нет, поезду, вроде, еще рано…

– Экипажем, с попутчиками, – соврала я.

Дюша суетилась, на ходу расспрашивая, отвечая на вопросы и давая распоряжения по поводу чая и закусок. Вскоре мы сидели за столом, у сияющего начищенной медью самовара, делились прожитым, насколько позволял предел искренности.

Мне было хорошо и покойно у неё, но дело ждало меня в Петербурге. Я составила новый приблизительный план действий. Разумеется, он не был хорош, и, как показало время, весьма ошибочен, но ничего лучшего в силу своих возможностей я придумать не смогла. Делай, что должно, и будь, что будет.

На следующий день, выполнив малую часть плана, я распрощалась с подругой и, заплатив рубль, села в карету дилижанса, который курсировал между Гатчино и Царским Селом. Оттуда поездом добралась до Петербурга. Первым делом отправилась в гостиницу, где должны были остановиться кондитеры Штольнеры, и где находились мои вещи. Никто не следил за мною в Гатчино – в этом я была уверена, – и никто не мог знать, что я прибыла на Царскосельскую станцию и извозчиком поехала в гостиницу. Встречи с самими Штольнерами избежать не удалось – едва я вошла в вестибюль гостиницы, как попала в их галантные семейные объятия.

– Wo waren Sie so lange, Fräulein Helen? – вскричал Франц. – Ich скучать, обеспокоен… ein Hotelzimmer mieten, но вас нет.

– Herzlichen Dank. Я пойду переоденусь. Kleidung wechseln.

– Ich warte, Fräulein Helen2.

Не очень-то нужно ваше ожидание, Herr Franz Stollner, но, с другой стороны, подумала я, его сопровождение не принесёт вреда, а, возможно, будет полезным.

Номер, точнее, комната, входящая в состав номера, снятого разумно экономным семейством, была небольшой, но чистой и светлой. Платья поглажены и развешены в шкапу. Я сполоснулась в крошечной туалетной, надела чистое белье, выбрала платье – шерстяное оттенка речного жемчуга, – поправила волосы, добавила аромата духов, приличного для скромной девушки со скромными средствами, но не без вкуса; надела пальто и шаль, и спустилась в вестибюль в призрачной надежде, что Франц испарился. Разумеется, такого никак не могло произойти с добродушным суетливым толстяком.