Размер шрифта
-
+

История о краже. Схватка с судьбой. Том 4 - стр. 102

Эта мысль окончательно выбросила Риша за пределы разума, и он выскочил из комнаты, где лекари суетились над отцом, и, пошатываясь, впервые за время пребывания в доме Шереха зашёл к мачехе.

Здесь было очень тихо. А там, где бывала Лийриша, тихо не бывало никогда. Даже во сне она сопела бойко и очень жизнерадостно, и этой жизнерадостностью часто раздражала Узээриша.

Они ведь не всегда хорошо ладили. Риш за века привык, что в сердце отца живёт лишь он один. Детское эгоистичное собственничество, которое он перенёс во взрослую жизнь. Лийриша злила его. Мелкая заносчивая девчонка, годившая в дочери и ему, Ришу, вознамерившаяся занять место хайнеси. Тогда Риш ничуть не сомневался, что именно титул привлекает нахалку. За их «детскими», как выражался отец, разборками наблюдал весь двор. Какие-то остолопы даже смели шутить, что во вспыхнувшем огне ненависти, который непременно станет огнём страсти, погибнет сам хайрен Узээриш. Но в их огне сгорели только волосы отца.

Риш не хотел принимать юную мачеху. Уже давно взрослый, он не пытался специально искать внимания отца, но тут начал чувствовать себя обделённым. Дворец содрогался от их с Лийришей скандалов. Отец не знал, как примирить их.

А потом родились Зиш и Иия, два очаровательных птенчика. И они примирили Узээриша с существованием Лийриши. Он даже начал с ней ладить, но признать это смог только сейчас.

Протянув руку, Узээриш дрожащими пальцами погладил холодное лицо женщины. Не мать, не сестра, не тётка, не… даже мачехой из-за её юности считать не мог. Но она стала важной, неотъемлемой частью его семьи.

Как он сможет сказать Зишу и Иие, что их мамы больше нет?

Переставшие дышать иногда под действием заклинания продления жизни приходили в себя. Их телу будто бы требовался небольшой отдых, а затем оно вновь начинало работать. Но никогда раненые не приходили в себя, если переставали дышать из-за проломленной головы. Риш не встречал исключений.

Пальцы его едва-едва коснулись плотной повязки. Пока никто не спрашивал, но скоро спросят: когда стирать чёрные линии жизни с тела Лийриши. И нужно будет решить, сказать… Риш зажмурился. Но не сейчас. Пусть отец сперва простится. Отец должен выжить!

Внутри не почувствовалась должная уверенность.

Тяжёлые тёмные эмоции вяло шевельнулись и замерли, скованные неверием.

Это не могло произойти с ним.

Риш уже не помнил, как вышел и оказался в коридоре. Не помнил, как ступал босыми ногами по истоптанным за ночь коврам. Голова кружилась, звуки смазывались, тени пугливо убирались с его дороги. Кто-то похлопал его по плечу, что-то сказал. Глаз зацепился за серебристую змею. Узор из переплетающихся полос. Проясняющееся сознание шепнуло, что это всего-то коса.

Страница 102