История нацистских концлагерей - стр. 211

. В повседневной работе таких комендантов, как Вайс, подгонять не требовалось. Инспектор Глюкс подбирал не бюрократов, но людей действия, понимавших правила игры, и он с удовольствием вводил их в курс дела. По воспоминаниям Рудольфа Хёсса, Глюкс нередко попросту не отвечал на вопросы комендантов: «Вы знаете обо всем происходящем лучше меня»[1118].

Однако, несмотря на немалую власть, коменданты первых лет войны никогда не были самостоятельны. Глюкс и управленцы ИКЛ работали в постоянном контакте с каждым лагерем, принимая официальные решения по ходатайствам и давая распоряжения относительно проведения тех или иных работ, наказаний, переводов, присвоения званий, дисциплины и многого другого; ИКЛ также обновила старые лагерные регламенты Эйке[1119]. Некоторые коменданты жаловались на «нереальные» директивы, спускаемые «канцелярскими крысами» из Ораниенбурга[1120]. Но хотя некоторые распоряжения Центра они обходили, большинство приказов исполнялось. В ИКЛ также шел поток статистических данных, включая ежедневные отчеты о численности и составе заключенных, и ежемесячные о смертности и причинах смерти узников[1121]. Конечно, полной картины управленцы ИКЛ из них не получали, во многом из-за замалчивания фактов отдельными комендантами. «То, каковы лагеря в действительности, – писал Рудольф Хёсс, – из переписки и отчетов понять было невозможно»[1122]. Однако чиновники ИКЛ не довольствовались бумагами. Они инспектировали лагеря и регулярно вызывали местных лагерных начальников в Ораниенбург, поддерживая столь важные для лагерей СС неофициальные контакты[1123]. В целом в ИКЛ зорко следили за своими лагерями.

В дела концлагерей вмешивались и другие учреждения и лица. Большое влияние продолжала сохранять полиция; отвечая за аресты и освобождения, она регулировала приток и отток заключенных системы концлагерей и принимала участие во многих внутрилагерных делах[1124]. Облик лагерей формировали и другие ветви СС, прежде всего стремительно разраставшаяся экономическая и административная империя Освальда Поля. Наконец, некоторые важнейшие решения, как и раньше, принимались исключительно высшим нацистским руководством. Во время войны чрезвычайно усилилась личная власть рейхсфюрера Генриха Гиммлера; именно Гиммлер, обойдя «старших» соперников, сделался первым претендентом на трон Гитлера. И, несмотря на чудовищно возросшую занятость, к концлагерям, как своему детищу, рейхсфюрер продолжал сохранять живейший интерес. Гиммлер вникал во все, от тривиальных мелочей до ключевых решений, нередко давая указания в обход полиции и ИКЛ