История международных отношений. От древности до современности - стр. 12

– О боже, Пен. Уймись. Ты драматизируешь.

Не уверена, что драматизирует, но что опасного в том, чтобы просто сказать «привет» этому парню? Я знаю, как упряма Эсме, и если мы продолжим сопротивляться, это ее только еще больше раззадорит.

– Давайте с ним поздороваемся, а потом поговорим с остальными, хотят они остаться или уйти? – предлагаю я.

– Я хуже других могу идти на компромисс, – усмехается Эсме.

Пен что-то бормочет себе под нос, но тоже сдается. Эсме приглаживает спереди свое короткое зеленое платье.

– Как я выгляжу?

– Как всегда обалденно, – отвечаю я.

– Не знаю, любят ли такие мужчины обалденных, – рассуждает она, не сводя с него глаз.

Он заканчивает разговор с небольшой группой в десятке футов от закрытой вип-зоны.

– Он все-таки мужчина, а они все думают одним местом, – я подтягиваю вверх свое платье без бретелек, проверяя, не опустилось ли декольте ниже социально приемлемого уровня, и подавляю веселый смешок. Если бы отец слышал сейчас мои слова, он бы мной гордился.

– Ужасная идея, – бурчит Пен, беря меня под руку, и мы следуем за Эсме.

– Мы обе знаем, что Эсме невозможно отговорить от того, что втемяшится ей в голову. Мы не можем отпустить ее к нему одну. Если с ней что-нибудь случится, мы никогда себе не простим.

– Знаю, – вздыхает Пен. – Я просто волнуюсь за нее. Я полностью за сексуальное равенство и свободу выбора, но ее тяга к опасным придуркам может однажды ей выйти боком, а я не хочу, чтобы она страдала. Особенно в твой день рождения. Хочу, чтобы этот вечер оставил у тебя приятные воспоминания.

– И оставит.

Я ободряюще похлопываю ее по руке, надеясь, что не ошибаюсь.

Наверное, подсыпать в стакан Тони снотворного было не самой умной идеей. Если отец узнает, что я развлекалась в Лас-Вегасе без телохранителя, с ним случится припадок. Он не понимает, как это ограничивает. Как это достает, когда Тони всюду следует за мной по пятам. Можно подумать, что я уже к этому привыкла, ведь телохранители сопровождают меня с тех пор, как я себя помню, но я терпеть не могу вторжение в личное пространство и то, что они привлекают внимание.

В статусе дочери миллиардера, владельца «Лоусон Фарма» есть как множество преимуществ, так и куча недостатков. Нехватка личного пространства – один из них. Я хотела приехать в Лас-Вегас и закатить вечеринку с подругами без Тони, который дышит в затылок и поминутно докладывает отцу о каждой мелочи.

Порой мне просто хотелось быть обычной. Обычной девушкой, которая отмечает день рождения с подругами, совершая при этом все безумства, на которые способна обычная двадцатиоднолетняя девушка. Что плохого в таком желании? Честно говоря, если бы появился джинн и посулил нормальную жизнь в обмен на деньги и роскошь, присущие нашему образу жизни, я бы согласилась в тот же миг. Не задумалась бы ни на секунду.