История Крестовых походов. Житие и хождение игумена Даниила в Святую землю - стр. 51
– Понятия не имею. Пока еще даже не объявили о вакансиях. Да и не то чтобы я принял окончательное решение – надо взвесить все плюсы и минусы.
– Так давай обсудим! Я тоже все еще хочу нормально поговорить с тобой о суррогатном материнстве, – сказала Рут и, улыбнувшись, добавила: – Надеюсь, на этот раз без швыряния стульев.
Адам потянулся к ней через стол и нежно поцеловал ее в губы.
– Договорились, только давай не сегодня – не хочу, чтобы ты уходила, как в тот вечер.
Рут решила не настаивать, чтобы не портить дружелюбную атмосферу. Таков сценарий их ссор: бурный скандал, за которым следует этап избегания и подчеркнуто холодной вежливости, а затем примирение – настолько трогательное, что от прошлых обид не остается и следа. После обмена извинениями всегда восстанавливается равновесие, но, поскольку конфликт так и не обсудили, он всегда остается неразрешенным. Рут казалось, что другие пары поступают иначе. За последние годы она заметила, что каждый раз, когда Лорен и Дэн ссорятся, они обязательно обговаривают возникшую ситуацию, чтобы добраться до корня проблемы и выяснить мнение друг друга на этот счет, потом сходятся на каком-то решении и договариваются, что делать дальше. Иногда Рут над ними посмеивалась и в шутку называла их переговорщиками, но именно это кропотливое и зачастую болезненное занятие укрепляло их брак даже тогда, когда ЭКО могло его разрушить. В глубине души она им завидовала. Это по-настоящему конструктивное и взрослое решение, в то время как они с Адамом порой выглядели как дети, которые заперты в доме с привидениями и боятся их случайно призвать.
Рут вернулась в супружескую постель и их общую комнату, полную воспоминаний о совместной жизни: коллаж из фотографий и рисунков, подаренный Лорен на двадцать пятую годовщину свадьбы; гипсовая фигурка с надписью: “Лучшая мама в мире”, которую Алекс купила ей во время школьной экскурсии в парк Нью-Форест, когда ей было десять; и двое большеклювых тупиков, поселившихся у них со дня свадьбы. Эту гравюру Одюбона, висевшую над кроватью родителей Адама, подарила им его мать, отметив в поздравительной открытке, что тупики выбирают себе одного партнера на всю жизнь и никогда не расстаются. Теперь гравюра висела напротив их кровати: на ней одна из птиц стоит на краю скалы, а другая плещется в воде возле нее, подняв вверх одну лапку. Кажется, что между ними установилась чересчур уж крепкая связь, и все же они всегда готовы взлететь.
– Только взгляни на них, – нежно сказала Рут. – Уже столько лет прошло, а они все еще вместе.