История Канады - стр. 8
Идея о том, что доминион может простираться от моря до моря, вырабатывалась медленно. У канадцев всегда было и есть прочное чувство самодостаточности. В 1750-х г. королевский чиновник заметил его у абитанов (habitants) Новой Франции. Он сетовал на то, что они стремятся «следовать только своей собственной воле и пристрастиям». В начале 1800-х гг. сходную картину наблюдал в ходе своего путешествия по Нью-Брансуику британский офицер, подполковник Джозеф Габбинс. Самодостаточность, безусловно, была необходимым условием выживания сообществ первопроходцев, и она порождала сильное чувство принадлежности к местному сообществу и локальной идентичности. Лорд Дарэм был чрезвычайно этим поражен, он отмечал: «Здесь множество мельчайших местных центров, чаяния и интересы <…> которых различны, а возможно, даже противоположны».
Объединение Верхней и Нижней Канады, последовавшее за докладом Дарэма, колониальное самоуправление (само по себе являющееся отражением идеи самодостаточности), введенное в Канаде и в прочих колониях в 1840–1850-х гг., и перспективы, которые открывались за счет строительства железных дорог, подготовили почву для создания Конфедерации. Союз, одобренный и политическими деятелями, и губернаторами, должен был поднять жителей Британской Северной Америки над мелкими склоками местных политиков. Конфедерация должна была стимулировать канадцев к расширению границ, реализации экспансионистских амбиций, приобретению новых земель и установлению контроля над ними. Так могла родиться «трансконтинентальная» нация.
Канадцы не особенно стремились к независимости и подражанию опыту американских колоний 1776 г.19 Скорее наоборот, целью создателей Конфедерации было достижение самодостаточности в рамках Британской империи. Это означало самоуправление с тенденцией к расширению полномочий, трансформацию имперских отношений до того состояния, которое Макдональд называл «здоровым и сердечным союзом». Однако, как выяснили Макдональд и его преемники Лорье и Борден, здесь таились и опасности. Каждый шаг сопровождался острыми спорами, а часто и глубокими разногласиями между франко- и англоканадцами. Кроме того, приходилось приносить огромные жертвы, которых никто не ожидал. Зато автономия в рамках Британской империи – Британского Содружества Наций и признание статуса нации-государства стали той наградой, которую Роберт Борден потребовал за участие Канады в Первой мировой войне.
В межвоенное время лишь немногие канадцы, такие как Джон Дафо (редактор газеты «Виннипег Фри Пресс»), доказывали, что новый статус Канады останется лишь названием, до тех пор пока канадцы не будут готовы выполнять свои обязательства в рамках Лиги Наций. Аргумент такого рода заставлял политиков нервничать. А как же тогда быть с упорядочением конституционных «красот» нашего нового статуса, отправкой канадского посланника в Вашингтон и поиском наших собственных интересов в отношениях с иностранными государствами? Не было ли этого достаточно для нашей внешней политики? Не всегда ли вопрос об обязательствах Канады за пределами ее собственных границ порождал среди канадцев больше споров, чем любая другая проблема? Если бы в Европе началась новая война, а к 1938 г. все признаки указывали, что ситуация развивается именно в этом направлении, по мнению У.Л. Маккензи Кинга