История и культура гуннов - стр. 62

Предполагаемые и действительные уступки римской территории гуннам занимают центральное место почти во всех исследованиях варваров. Можно было бы обсудить взгляд Альфёльди на судьбу провинции Валерия, когда речь шла о событиях 408 г., но мне показалось предпочтительнее подойти к проблеме уступок в целом шире.

Как можно представить себе оставление Валерии, которая не имела естественных границ на западе и юге? Ни для гуннов, ни для любых других варваров на границах империи очерчивание границ римских провинций не имело значения. Ни один гуннский всадник не остановился бы, заметив пограничный столб, и не повернул бы назад только потому, что Валерия была передана его вождю. Линии, отделявшие на картах в канцеляриях Рима и Равенны Валерию от Паннонии Примы и Секунды, не могли помешать гуннам гнать через них свои стада. Большинство знатоков гуннов являются также знатоками поздней Римской империи и не могут не использовать римскую административную терминологию. Если варвары и знали, где проходят границы провинций, они не обращали на них внимания. После миграций остготов на Балканы гепиды удерживали не только Сирмий, но также прилегающие регионы Мёзии Примы. По договору 510 г. Паннония Секунда была разделена: большая часть провинции стала остготской, только Бассиана осталась римской. В 528 г. Юстиниан уступил герулам территорию, которая не совпадала ни с одной из старых административных единиц. Она включала участки и на правом, и на левом берегу Савы. Исидор из Севильи лучше других определил такую „уступку“. Он не стал перечислять провинции, которые перешли к вандалам в 435 г. Варвары, написал он, получили partem Africae quam possederunt. Когда римляне „уступали“ землю варварам, они просто – за редким исключением – признавали реальную ситуацию, которую варвары хотели легализовать. Возможно, варвары хотели быть признанными федератами (что означало выплату дани) или наладить торговые отношения.

Археологические находки не помогают установить точную дату, когда провинция, ее часть или провинция и прилегающие к ней регионы другой провинции были оставлены. Если снова взять для примера Валерию, на основании археологических свидетельств можно сделать вывод, что эвакуация Аквинкума (совр. Будапешт) датируется последними десятилетиями IV в., в то время как имеющая намного меньшие размеры Интерсиза якобы оставалась римской и в начале V в. Доказательств этим датам нет и быть не может. Находки из Интерсизы хорошо изучены. Многие глиняные сосуды датируются IV в. Но даже самый тщательный анализ их формы и украшений не может установить десятилетие, не говоря уже о годе, когда они были изготовлены. Был ли это 379 г.? Вероятно. 390-й? Может быть. 410-й? И это нельзя исключить. Не представляется возможным установить конечный срок, после которого эти сосуды уже не могли быть изготовлены. Определение этнического авторства находок с явно выраженными варварскими чертами тоже не может быть абсолютно точным. После того, как Klára Sz. Póczy приписала один тип сосудов вестготам, а другой, „соответственно, остготским, гуннско-аланским народам“, что бы это ни значило, в конце своего труда она признает, что вряд ли возможно установить разницу между гончарными изделиями гуннов, готов и сарматов. Между тем, даже если бы можно было определить точные даты, когда сосуды были изготовлены, и национальность их изготовителей, мы все равно не будем знать, когда и при каких обстоятельствах выводились гарнизоны. Жилища внутри и вокруг бедных лагерей заняли варвары, среди которых, вероятно, находились и гунны. Были это свободные гунны или номинальные подданные императора, мы не знаем. В городе Фенекпушта в Паннонии Приме, южнее Балкума на озере Балатон, римляне жили бок о бок с наполовину сарматизированными германцами. Маленькие римские поселения существовали то здесь, то там. Гунны, вероятнее всего, сочли целесообразным их пощадить, поскольку им были нужны ремесленники. Если бы захотели, они почти наверняка сумели бы захватить Виндобону (совр. Вена) в любой момент; однако они оставили тамошнее население в покое. Вполне возможно, участок „ничейной земли“ отделял земли гуннов от римских территорий на западе, как это было в течение многих лет на юге. Но где бы ни проходили границы, если вообще можно о них говорить, они не были границами прежних провинций.