Размер шрифта
-
+

История Центральной Европы с древних времен до ХХ века. Кипящий котел народов и религий на территории между Германией и Россией - стр. 82

Так как сразу же после завоевания соседней Болгарии угроза нависла над Валахией (которая неоднократно подвергалась набегам), для всех свободных балканских народов началась мрачная эпоха турецкого ига и внедрения совершенно чужеродной мусульманской цивилизации и политической организации. Для христианской Европы это была серьезная, хотя и недостаточно осознаваемая потеря. Гораздо сильнее было ощущение неизбежности завоевания Константинополя, который на тот момент был полностью окружен и проводил политику уступок как при старом императоре Иоанне V, так и после его смерти в 1391 г. при его сыне Мануиле II. И только в связи с попытками спасти Восточную христианскую империю попутно рассматривалось освобождение балканских славян.

Однако даже эти попытки было труднее делать, чем раньше, так как теперь до Константинополя было невозможно добраться, разве что по морю. И вместо того чтобы покончить с восточным расколом, начался Великий Западный раскол, добавив еще один разделяющий элемент к отсутствию единства среди христианских стран. И хотя католические государства Центрально-Восточной Европы сначала оставались верны законному папе в Риме, участие Бургундии – западноевропейской страны, самым серьезным образом озабоченной восточной проблемой, но вставшей, как и вся Франция, на сторону папы Авиньонского, – исключало любую папскую инициативу в Крестовом походе 1396 г., который, казалось, имел хорошие шансы на успех. Однако этот военный поход закончился поражением у Никополя, где крестоносцы задолго до вступления на имперскую территорию встретились с армиями турок у Дунайской границы между Валахией и Болгарией. Поэтому это решающее событие просто укрепило во всем регионе положение османских завоевателей, которые даже принудили сербские войска воевать на своей стороне.

Довольно необычно, что именно отряд сербов-наемников отличился шесть лет спустя в Анкарской (Ангорской) битве 20 июля 1402 г., в которой Баязид I потерпел, в свою очередь, поражение от другого азиата-завоевателя – Тимура Железного Хромца, или Тамерлана, который за короткий период возродил империю Чингисхана. Хорошо известно, что эта неожиданная катастрофа усиливающейся Османской державы позволила Византийской империи просуществовать еще полвека. Под впечатлением от его вмешательства в дела турок христианский Запад даже рассматривал кровожадного монгольского правителя в качестве возможного союзника. Только Венеция никогда не разделяла этого заблуждения, потеряв в 1393 г. свою восточноевропейскую колонию Тану в устье Дона после вторжения Тамерлана в Северо-Восточную Европу.

Страница 82