История Центральной Европы с древних времен до ХХ века. Кипящий котел народов и религий на территории между Германией и Россией - стр. 61

Но ни этих церковных связей, ни династических уз с киевским прошлым было недостаточно для того, чтобы сделать Московское государство продолжением Киевского государства, лишь перенеся столицу. Это было новое политическое образование, в котором местная традиция единоначалия была усилена концепциями управления Монгольской империи. Эта империя была гораздо более деспотичной, чем когда-либо была христианская империя со столицей в Константинополе, и в то же время более агрессивной, с программой безграничной экспансии. Как только Московская Русь, выучившаяся под таким влиянием, почувствовала себя достаточно сильной, чтобы освободиться от унизительного ига этой распадающейся империи, она взяла на себя ее роль в Восточной Европе, а позднее включила в свои владения и ее азиатскую часть посредством колонизации.

Но именно по этой причине Москва при своих царях, как позднее назвали себя великие князья, стала, подобно татарским ханам, представлять собой угрозу всем свободным народам Центрально-Восточной Европы, которые вскоре оказались между германским и русским империализмом. Первыми, перед которыми встала эта угроза, были восточные славяне, оставшиеся в своих первоначальных поселениях в старой Киевской Руси – Рутении, как ее называли в латинских источниках – включая новгородских великороссов; вскоре на всех их заявят свои права правители Московии во имя объединения всей Руси. Вопрос, смогут ли эти народы, особенно предки современных белорусов и украинцев, сохранить свою индивидуальность и поддерживать связь со своими западными соседями, имел первостепенную важность для всего устройства Европы и возник уже в XIII в. ввиду последствий монгольского нашествия.

К середине XIII в. казалось, что вопрос европейских границ получит ответ путем создания двух католических королевств, находящихся между Польшей и немецкими колониями на Балтике, с одной стороны, и новой Русью, подчиненной монголам, – с другой. Оба они были созданы одновременно благодаря далекоидущей политике папы Иннокентия IV на Востоке. Одно из них было совершенно новым. Это была крещеная Литва, с которой были связаны большинство белорусских княжеств. Другим было возрожденное государство – Галицко-Волынское княжество, религиозно объединенное с Римом.

Политическая консолидация литовских племен уже шла в конце XII в., когда их вторжения практически во все соседние страны, включая русские княжества (даже Новгород), стали все более и более частыми. Однако имена их самых первых вождей вымышленны, и нет никаких доказательств существования у них сколько-нибудь объединенного государства. В 1219 г., когда литовцы заключили официальное соглашение с Галицко-Волынским княжеством, были перечислены имена ряда их князей – некоторых из них называли «старшинами» – и различались собственно Литва и Жемайтия (русские называли ее Жмудь).