История Библии. Где и как появились библейские тексты, зачем они были написаны и какую сыграли роль в мировой истории и культуре - стр. 42

Теория о разделении источников J и E в последние годы возродилась – благодаря сторонникам так называемой неодокументальной гипотезы [14]. Но большая часть ученых склонна говорить просто об источнике P и об источнике non‑P (иными словами, о «Священническом кодексе» – и обо всем, что к нему не принадлежит), причем источник non‑P считается более древним. В современной немецкой библеистике даже распространились воззрения [15], согласно которым источник non-P никогда не существовал как непрерывный, а составлен из блоков прежде независимых повествований. Иными словами, предания об Аврааме, Исааке, Иакове, Иосифе и Моисее, возможно, никогда изначально не существовали как единая «сага» ни в одном из источников, но могли передаваться независимо друг от друга в разных группах до тех пор, пока редактор Пятикнижия, уже по завершении Вавилонского плена, не свел их воедино. Это согласуется с предположением, сделанным в главе 1, согласно которому прибытие Авраама в Палестину с востока и переселение Моисея и его людей с запада, возможно, не совершались в указанном порядке, а проходили в одно время, – а может быть, Авраам и его потомки даже жили после Моисея. Они вполне могут принадлежать к периоду, который мы, как правило, называем эпохой судей, то есть к XI столетию до нашей эры: именно тогда мы слышим о коленах Израилевых, названных именами двенадцати сыновей Иакова. Но, как бы ни соединились тексты, составившие источник non-P, его отличие от источника P и источника D не вызывает сомнений. Стиль его, как мы видели, отличается от обоих, и лично мне кажется, что он по большей части восходит ко временам, предшествовавшим Вавилонскому пленению [16].

Недавно среди ученых, изучающих Ветхий Завет, проявилась склонность сдвигать датировку значительных разделов Еврейской Библии ближе к нашему времени. И теперь некоторые из них утверждают, что даже источник non-P восходит к эпохе, наступившей вслед за Вавилонским пленением, – иными словами, они говорят, что он возник во время владычества персов. Будь это так, источник non-P и источник P могли бы соотноситься не как более древний и более поздний, а как возникшие в одно и то же время и происходящие из разных течений мысли [17]. В любом случае правда в том, что те или иные писцы брали на себя обязанность соединять предания, оставляя большую часть каждого источника в целости и сохранности.

В преданиях, представленных в других книгах, тоже проявляются знаки того, что те составлены из более древнего материала. И еще там встречаются нелогичные версии одних и тех же историй. К примеру, как Давид познакомился с царем Саулом? В 1 Цар 16 его представляют Саулу как человека, искусного в игре на гуслях – но в 1 Цар 17, где Давид убивает Голиафа, ясно, что Саул никогда не встречался с ним прежде. Впрочем, даже так в этих книгах есть пространные участки довольно-таки связных повествований. В «Истории двора Давидова», приведенной в 2 Цар 9–20 [18], где описаны дворцовые интриги, связанные с наследованием трона Давида [19], искусство создания характеров и сложность сюжета доходят почти до уровня романа, и здесь мало что свидетельствует о множестве исходных источников. Как и большая часть библейских повествований, не связанных со «Священническим кодексом», история увлекает читателей, и они переживают вместе с героями, даже пусть те и обозначены лишь через действия и автор не делает комментариев о том, что у них на душе. Когда Авессалом, сын Давида, восстает против отца и погибает от руки Иоава, одного из царских полководцев, мы видим, что Давиду это не приносит радости: