Историк и власть, историк у власти. Альфонсо Х Мудрый и его эпоха (К 800-летию со дня рождения) - стр. 42

. И, наконец, еще одно предписание, схожее с предыдущим, предусматривало меры в случае проникновения в чужой дом или за ворота корраля или погони, с оружием или без, с намерением ранить или обесчестить, но без совершения преступного деяния – то, что сейчас мы называем покушением. В этих случаях фуэро устанавливало денежное взыскание меньшего размера[115].

Если обратиться к 4‑й договоренности из тетради Ледесмы, совпадающей с соответствующей договоренностью из тетради Асторги, можно заметить, что вторжение в дом другого человека с целью нанесения ему вреда влекло за собой гораздо более серьезные последствия: разрушение дома правонарушителя, изгнание из королевства и, кроме того, штраф в 1000 мораведи в королевскую казну. Если вследствие вторжения в дом нападающий становился причиной гибели одного из его обитателей, он становился «подозреваемым», что подразумевало объявление его «врагом»[116].

Таким образом, мы можем удостовериться, что, в соответствии с данной договоренностью, «мир дома» приобрел территориальный аспект или, если угодно, «сверхправовой», начиная с того момента, когда монарх (нам неизвестно, был ли это Альфонсо IX, Фернандо III или сам Альфонсо Х) с согласия консехо ввел гораздо более строгое наказание для нарушителей этого мира, при этом теперь король получал денежную комиссию за исполнение карательных мер, ранее предназначавшуюся консехо (если действие было совершено на королевских землях) или сеньору (в случае, если преступление произошло в сеньориальных владениях).

В этом исследовании я не буду касаться вопроса о сфере воздействия или влиянии этих 27 договоренностей из сохранившихся леонских тетрадей (Асторга, Ледесма и Сантьяго) на фуэро соответствующих городов, но нельзя отрицать, что результатом их принятия была территориализация этих распоряжений и доработка форальных уложений.

Сделанные в отношении договоренностей уточнения с неизбежностью заставляют нас по-новому подойти к вопросу о природе ассамблей, по итогам которых были составлены тетради 1252 и 1253 гг. Я склоняюсь к гипотезе Г. Мартинеса Диеса[117]: речь идет о разных протоколах, хотя в леонские были включены договоренности, составленные кастильскими консехо и королем за несколько месяцев до этого. Равным образом, нормативная природа этих тетрадей – договоренностей, а не уложений, как их определяет вышеназванный ученый, – указывает на то, что они были оговорены, согласованы представителями нескольких консехо Кастилии в 1252 г. и Леона в 1253 г. Скольких консехо? Этого мы не знаем.