Истории Джека. Том 2 - стр. 29
– Что вы, уважаемая Офелия. Ни в коем случае. Оба новеньких – весьма перспективные маги, да и к тому же до сего момента не имевшие ни одного нарекания.
– Прекрасно, – скривила губы дама. – Значит, дурное влияние? И сколько еще подобных делишек вы будете своему протеже спускать с рук? Впрочем, что же я. Слышала, что вы скоро уходите со своего поста?
Яков вдруг повернул к ней голову, и ровный серый свинец его глаз неприятно поразил Офелию.
– Что до моей… отставки, то это не ваше дело, дорогая Офелия. Хотя вы, как и всегда, не видите за деревьями лес. Прислушайтесь к моему совету, и постарайтесь приглядеться к тому, что вокруг вас происходит. Целее будете.
Сухо кивнув на прощание, Яков удалился, оставляя Офелию недоуменно хлопать густо накрашенными ресницами.
Шиповник тяжело переживала первый в своей жизни выговор. Энца, помня свои ощущения, пыталась ее утешить, но безуспешно. Нужно было иметь обаяние и уверенность Джека, чтобы простое «забей» в такой ситуации выглядело весомо.
Унро же напротив, не переживал нисколько – как-то по секрету он признался Энце, что у него повышенный индекс Гримана – то есть возможность несчастного случая всегда чуть больше, чем у остальных. Из-за этого юноша с детства попадал и попадает в различные неприятности, а потому и знакомством с главой Дисциплинарного комитета его удивить было сложно. Яков слегка покривил душой, сказав, что нареканий у новеньких не было. Серьезных – нет, просто цепь случайностей и совпадений, и Унро с завидным постоянством собирал на свою голову все, что можно.
«Так вот в чем дело», – еще тогда подумала Энца. Все же теория о том, что во флигель просто так не попадают, подтверждалась. Шиповник и Финнбар пока туда не очень подходили, – но может быть и у них что-то такое за пазухой есть.
Шиповник на время углубилась в учебу, а в отделе выполняла только распоряжения начальника, стойко игнорируя все страстные призывы Унро помочь ему с загадкой рук-в-стене.
Пока Унро не наткнулся в архиве на пару интересных бумаг.
Телефон зазвонил прямо на паре. Шиповник подпрыгнула от неожиданности, прихлопнула его рукой и, нервничая, не сразу смогла отключить. Преподаватель, умолкнув, вежливо ждала, пока девушка справится. Острые иглы серых глаз поверх стильных узких очков женщины пронзили студентку как мотылька.
Ведь еще надо было так попасть, злилась Шиповник, и неровные пятна румянца расползались по ее щекам. Преподаватель теории упругости была той еще язвой и весьма злопамятной дамой, которая терпеть не могла, когда ее прерывали. Обычно Шиповник отключала даже вибрацию на входящие, когда была на ее предмете, а тут и звук позабыла.