Истоки современной политической мысли. Том 1. Эпоха Ренессанса - стр. 32

Это позволяло dictatores вносить не явный, но систематический вклад в дискуссию по важнейшим для общества вопросам. Таким образом, в результате объединения Ars Arengendi с Ars Dictaminis обучение риторике и даже представления риторов о самих себе становились все более публичными и политическими по характеру (Kantorowicz 1943).

После того как изучение риторики наполнилось столь разнообразным политическим содержанием, оставался небольшой шаг от изложения Ars Dictaminis к непосредственному истолкованию гражданских вопросов. Этот шаг был по праву сделан некоторыми учителями словесности и их учениками в первой половине XIII в., когда они перенесли свои занятия во множество новых и более откровенных пропагандистских контекстов. В результате появились два самобытных новых жанра социальной и политической мысли.

Первым из них стала городская хроника нового образца (ср. Hyde 1966b). Конечно, в XII в. в городах было немало анналистов, но все они без исключения были клириками и интересовались только проявлениями божественного провидения в политических и особенно в военных делах (Fisher 1966, pp. 144, 156–161). Эта несколько обветшалая традиция стала радикально меняться в первые десятилетия XIII в., когда некоторые юристы, учителя словесности и другие светские поборники риторических искусств начали впервые всерьез интересоваться историей своих городов. Вследствие этого возникла совершенно новая гражданская историография, более риторическая по своей манере и намеренно более пропагандистская по своему тону, нежели раньше (Wieruszowski 1971d, p. 613).

Одним из первых образцов такой историографии является «Осада Анконы», созданная Бонкомпаньо да Синья. В ней описывается случай, произошедший во время похода Барбароссы в 1173 г. Сама же книга, по всей вероятности, была написана между 1201 и 1202 гг. И, хотя Бонкомпаньо в предисловии представляется как автор обычной городской хроники, видно, что мотивы и методы его исторической работы определяются опытом преподавания Ars Dictaminis. В первую очередь это заметно по тому, как он создает описание осады. Он предлагает его не в виде традиционного нарратива, но скорее в виде риторического упражнения, поскольку почти половину книги составляют типовые речи, вложенные в уста главных действующих лиц. Тот же опыт и те же навыки учителя словесности еще более заметны при выборе темы. Бонкомпаньо старается использовать привычные условности городской хроники таким образом, чтобы превратить их в гораздо более непосредственный, чем Dictamen, инструмент для выражения своих политических убеждений. Поэтому все формализованные речи, вокруг которых он выстраивает свое повествование, имеют откровенно пропагандистский характер и предназначены для прославления их автора в качестве полезного политического консультанта и насаждения идеологии городских республик. Так, одна его речь побуждает всех граждан взяться за оружие, в другой подчеркивается важность взаимопомощи между городами, третья прославляет идеал республиканской свободы (Boncompagno da Signa 1937, pp. 24, 40, 43). Речь во славу свободы в действительности является главным украшением рассказа Бонкомпаньо. Ее произносит пожилой гражданин, который обращается к жителям Анконы в тот момент, когда послы императора обещают снять осаду, если получат приличный выкуп. Люди в нерешительности: продовольствие заканчивается, в победе они не уверены (p. 23). Тогда говорит этот старик. Он напоминает им, что они «происходят от древнеримской знати», и что «до сего дня» они всегда были готовы сражаться за свою свободу (p. 24). Он побуждает их «держаться крепко и биться, как подобает мужчинам, поскольку «блистательные триумфы приобретаются в величайших битвах» (p. 26). Он завершает свою речь осуждением «изнеженности и малодушия», предупреждая сограждан, что они «посрамят себя навеки», если сами позволят отнять у себя свободу и город (p. 26–27).