Источник Вознесения - стр. 107
Эленд рассмеялся, потом обнял ее одной рукой и прижал к себе.
– Патрулирование сегодня обошлось без происшествий, как я погляжу?
Туманный дух. Падение. Холод в предплечье, который она все еще чувствовала, хотя уже едва помнила.
– Верно, – согласилась Вин.
В последний раз, когда она обмолвилась о туманном призраке, Эленд тотчас же решил, что у нее видения.
– Знаешь, Вин, надо было тебе прийти на собрание. Мне лучше, когда ты рядом.
Она не ответила.
Несколько минут они сидели молча, любуясь странной завораживающей красотой темного окна. Из-за отсутствия снаружи света особенно четко проступали узоры на стекле – осколки, большие и малые, длинные и короткие, были словно сшиты друг с другом металлическими нитями…
– Эленд? – первой заговорила Вин. – Я волнуюсь.
– Я бы удивился, если бы ты не волновалась. От присутствия этих армий у меня даже мысли путаются.
– Нет, я волнуюсь совсем о другом.
– Например?
– Ну… я думаю о том, что сказал перед смертью Вседержитель. Ты помнишь?
Эленд кивнул. Его там не было, но она все рассказала.
– Вседержитель говорил о том, что сделал для человечества, – продолжала Вин. – О том же говорят и легенды: что он спас всех нас. От Бездны.
Эленд снова кивнул.
– Но что же такое Бездна? – рассуждала Вин. – Ты ведь аристократ, и религия для вас не была под запретом. Что говорило братство о Бездне и Вседержителе?
– Немногое, если честно, – пожал плечами Эленд. – Религия не запрещалась, но и не поощрялась. Было что-то собственническое в братстве – что-то, говорившее, будто они сами позаботятся о религии и нам не стоит даже в эти сферы соваться.
– Но что-то же они вам говорили, так?
– В большинстве случаев объясняли, почему аристократы благословенны, а скаа прокляты. Думаю, хотели дать понять, как нам повезло, хотя, если честно, меня всегда немного беспокоило их учение. Видишь ли, они утверждали, что мы знатные, потому что наши предки поддержали Вседержителя перед Вознесением. То есть привилегий для нас добились другие. Разве это справедливо?
– Не менее справедливо, как все остальное, я бы сказала.
– Неужели это тебя никогда не злило? – удивился Эленд. – Неужели не раздражало, что у знати было все, а у вас практически ничего?
– Все, что было у знати, мы могли отнять, – пожала плечами Вин. – Какая разница, откуда они это получили? Предположим, у меня была еда, которую другие воры потом отняли. Не все ли равно, откуда я ее взяла, раз у меня ее забрали.
– Ты знаешь, – после некоторого раздумья ответил Эленд, – я пытаюсь представить, что сказали бы политические теоретики, которых я читаю, повстречай они тебя. Подозреваю, они бы подняли руки в знак своего полного бессилия.