Источник - стр. 89

Затем он пересек площадь и зашел в тесную лавчонку хетта. Тот торговал товарами из самых разных краев. Урбаал обратился к бородатому мужчине, который стоял у полки с тканями:

– В этом году я должен быть избран. Что мне для этого сделать?

– Почему бы не посоветоваться со жрецами? – уклонился от ответа хетт.

– От них я уже узнал все, что мог, – сообщил Урбаал, делая вид, что рассматривает большой глиняный кувшин из Тира.

– Я могу тебе сказать лишь одно: расти свои оливки, – ответил хетт, но, бросив взгляд на взволнованного мужчину, неторопливо добавил: – И купи себе лучшую Астарту, которую только сможешь найти.

Именно этого совета Урбаал и ждал. Отойдя от полки с глиняной посудой, он вплотную приблизился к хетту и спросил бородатого торговца:

– А это поможет?

– Помогло же Амалеку победить в прошлом году, – заверил его торговец.

– У меня уже есть три фигурки, – возразил Урбаал.

– Всего три? И их хватает? Неужто? – Лукавый купец погладил бороду и посмотрел на богатого земледельца.

– Я и сам сомневаюсь, – признался Урбаал.

Отвернувшись от хетта, он стал бродить по тесной лавчонке, бормоча себе под нос. Затем, словно ребенок, который хочет что-то вымолить, он схватил хетта за руку:

– Ты и в самом деле думаешь, что поможет?

Хетт промолчал, но потом из какого-то угла извлек маленькую глиняную фигурку богини. Она была высотой в шесть дюймов, обнаженной и женственной, с широкими бедрами; руками она поддерживала округлые груди. Ее полнота была соблазнительна, ее было приятно рассматривать и держать при себе. Купец нескрываемо гордился ею и собирался взять за нее хорошую цену.

Урбаал внимательно присмотрелся к статуэтке. Для него она не была ни куском умело обожженной глины, ни абстрактным теологическим символом. Это была настоящая богиня Астарта, которая оплодотворяла землю, женщин, оливковые деревья. Без ее помощи он был бессилен. Он может возносить молитву баалу вод и баалу солнца, и они пошлют ему вдоволь тепла и влаги, но если Астарта нахмурится, оливки не будут давать масла, а если она не одарит его улыбкой, ему не видать победы в этом году.

Астарту Урбаал обожал. Другие боялись ее непостоянства – за голодным годом следовало изобилие, – но он приспособился к ее изменчивому поведению. Он искренне преклонялся перед ней, и в ответ она дарила его благосклонностью, так же как и его отца. Если поля и ульи Урбаала приносили изобилие, пусть даже у остальных его не было, то лишь потому, что они с Астартой понимали друг друга.

– Та фигурка, что ты мне продал в прошлом году, сработала, – сообщил Урбаал, рассматривая новую богиню.