Источник - стр. 72
Отказавшись от охотничьих походов ради возделывания земли, Ур все же испытывал легкое разочарование из-за того, что сын не хочет занять его место на лесных тропах. Как-то Ур резко бросил:
– Такой парень должен знать, как убить льва. А как иначе ты сможешь взять себе женщину?
Потом Ура несколько раз посещала мысль, что, может быть, сыну не хватает смелости, потому что мальчишка предпочитал возиться на поле или как-то по-новому обрабатывать куски кремня. Все же Ур не забывал, что в разгар бури именно его сын кинулся бороться с наводнением, и старик неохотно признавал: «Ни лентяем, ни дураком его не назовешь».
Ур не догадывался, что его недовольство не было связано с тем, что он разочаровался в своем сыне, а проистекало от тяжести нового образа жизни, которую, как ему казалось, Ур нес один. Он был охотником, которому выпало на долю растить зерно, человеком, выросшим в пещере, а теперь вынужденным обитать в доме. За годы своего существования Ур умело приспособился к силам природы, а теперь делал первые робкие шаги к признанию многобожия. Но тяжелее всего был тот факт, что еще недавно он был счастливым, ни о чем не думающим членом группы, а теперь от него потребовалось стать просто Уром, человеком, оставшимся наедине с самим собой, хотя он знал, как выслеживать львов в те времена, когда львы начинали уходить вглубь материка.
Как-то утром, когда уже шел третий год его бытия в новом обличье, Ур выскочил из дому, словно его атмосфера давила на него, пробежал по тропке мимо входа в пещеру, поднялся на большую скалу и добрался до ее высшей точки, где и остановился, жадно хватая воздух. Наполнив им легкие и облегченно вздохнув, он присел, переживая какую-то странную тревогу. «Что происходит?» – задал он себе вопрос. И в тот момент, когда он осознал, что смерть уже за плечами, Ур увидел, как в поле работает его дочь, и тут только понял, что дочь может дать ему то утешение, которого он не нашел в сыне.
В четырнадцать лет она была привлекательной женщиной с длинными загорелыми ногами и высокой изящной шеей, которую обожала украшать ожерельями из ракушек и камней. Она уже созрела для материнства и заботы о доме, но в ней еще жили воспоминания о детстве, когда она ползала около родника. Сейчас она уже была почти взрослой и работала рядом с матерью, учась выделывать кожи и сшивать их. Как и остальные члены ее семьи, она росла в тесном слиянии с природой и тоже чувствовала, что должны быть какие-то пути умиротворить невидимые души вещей и явлений. Ур гордился ее знаниями и видел в ней женщину, которая сможет построить теплый и надежный дом, а ее цветущее тело наполнит его множеством детей. Но она еще ребенком поразила старших.