Истинных не выбирают. Мой чешуйчатый ректор - стр. 27
Друзья, ждавшие в кондитерской неподалеку, по обыкновению, не задали вопросов. А я подивилась собственной удаче – это же надо было таких золотых людей найти. Вот где истинные драгоценности! Я так была благодарна Миллерам, что не удержалась и купила Патрику записную книжку в кожаном переплете, а Рите – канцелярский набор с отделкой из перламутра.
Перед первым учебным днем все мандражировали, поэтому разошлись по комнатам мы раньше обычного. Вечер был посвящен выбору и подготовке нарядов, обуви, даже причесок. Произвести первое впечатление на преподавателей можно лишь один раз, так что важность любой мелочи возрастала до крайней степени.
Лежа в кроватях, мы с Ритой долго ворочались, но ни одна не решалась заводить разговор, чтобы не спугнуть сон. Слишком важный предстоял день, слишком натянуты были нервы в ожидании него. А наконец-то уснув, я снова попала к морю. Оно держало за руку, отвлекало разговорами о всякой ерунде и обещало убежденно, что вместе мы со всем справимся. И я верила. Следовала за ним, будто другого пути у меня уже и не было, будто только так было правильно и единственно возможно. Растворилось море ближе к утру, сказав, что мне нужно отдохнуть.
– Тесса, Тесса, мы проспали! – ворвались в мою безмятежность заполошные крики соседки. – Да вставай же ты, соня, хватит улыбаться! Сейчас на собрание опоздаем…
Я услышала, как захлопнулась дверь в ванную, и всю негу с меня смело. Солнце уже вовсю заглядывало к нам в окно, а часы показывали, что до торжественного собрания первокурсников оставалось каких-то полчаса.
Наспех сделанный пучок на макушке, кое-как натянутое платье, совершенно неподходящие для забегов туфли – именно в таком виде я ворвалась в актовый зал академии. Рита, к слову, выглядела не презентабельнее. Хорошо хоть мы с вечера все подготовили и сумки всем нужным для учебы наполнили. Мы с подругой скромно притулились возле стеночки, стараясь не привлекать особого внимания и пытаясь незаметно для окружающих выровнять дыхание.
Что-то неторопливо вещал со сцены знакомый уже по поступлению проректор, первокурсники взирали на него, раскрыв рты от восторга. У меня все еще шумело в ушах от скоростного забега, так что в высокопарные слова я не вслушивалась особо. И, наверное, зря.
– А сейчас я приглашаю на сцену нового ректора нашей академии, прошу любить и жаловать – магистр Аэрик Драйгон! – ворвались в сознание чужие слова.
Мозг забуксовал, пытаясь осмыслить, не ослышались ли мои уши, и какова вообще вероятность того, что в столице найдется полный тезка мерзкого дракона. Хотя, после выходки Макса, мне уже ни один мужчина не кажется более мерзким, чем бывший жених. Но все же я прекрасно знала, кто является ректором Академии-матери. Милейший старичок Руфиус Клейстон не раз попадал на полосы имперских газет, где ратовал за магов, их образование и будущее нашей страны… А потом на сцену вышел ОН, и все мои сумбурные мысли разлетелись, прибитые незавидной действительностью.