Истинная Высшего демона. На грани любви и ненависти - стр. 6

его. Во всех смыслах и против воли.

— Теперь я это вижу, а не только чувствую. — Губы демона изогнулись в ухмылке. — Ты не его дочь. На твоем месте он бы уже нагадил от страха.

— Так ты ждешь от меня подобной реакции? — Она вскинула бровь. Поднялась с койки — медленно, невзирая на усталость. — Ждешь, что я буду трепетать от ужаса перед тобой?

Приблизилась почти вплотную, неосознанно деря своим запахом ноздри. И сколько же усилий ему потребовалось приложить, чтобы не дернуться назад или, напротив, к ней… Еще ближе, так, чтобы с наслаждением втянуть в себя исходящий от нее аромат.

Ненавистная, но желанная.

— Дерзость не поможет тебе. — Он слегка наклонился к ней, добившись нужной реакции: она сама отпрянула и тут же сжала зубы, точно мысленно ругая себя за эту оплошность. — Ничто не поможет скрыть страха. Я чувствую все, что чувствуешь ты.

— О, тогда надеюсь, ты захлебнешься в отвращении, которое я к тебе испытываю.

— Отвращение… — Аарон хмыкнул, шагнул вперед, вынуждая ее попятиться. — Нет, его нет. Только страх, злость и… желание коснуться.

Он не смог сдержать это желание — протянул руку к лицу, а стоило ей увернуться, схватил за локоть, резко придвинул к себе.

Теперь это начинало злить. Ее наглость, неповиновение.

— Не смей уворачиваться, когда я касаюсь. Не смей избегать этого, — прорычал, сжав хрупкие, облаченные в белоснежную ткань плечи.

5. Глава 4. Я тебя ненавижу

— Ты не имеешь права приказывать мне, — бросила в тон ему. — Я законная королева Лок Дара, дочь убитого тобой короля. Я не буду плясать под дудку демона.

— Не ври, что гордишься этим. Твой отец был лжецом и убийцей невинных, но ты на него не похожа. Может, он и воспитал тебя, но не смог привить своих качеств.

— Не тебе осуждать его за смерти. Припомни, сколько невинных убил ты за свою долгую жалкую жизнь.

Так неосторожно бросалась словами, будто он был мальчишкой, готовым склониться перед ней и ее лживым статусом. Как будто была слепа и не видела, как он злится от наглости и неуважения.

— Ты убил их. — В льдисто-голубых глазах блеснул нешуточный гнев, брови нахмурились. — Убил мою семью.

Он чувствовал, что она хочет ударить его. Жаждет его смерти. Страданий. Мести. Но все это было таким слабым, ничтожно слабым по сравнению с тем чувством, которое она не понимала и не могла подавить.

— Придет время — и ты к ним присоединишься.

— Я тебя ненавижу, — прошипела прямо в губы.

— Неужели? — Он не смог сдержать довольной улыбки. И веселило вовсе не то, что она нагло врала ему, а то, что пыталась противиться. — Тогда почему твое тело так трепетно отзывается на меня?..