Истинная с проклятием. Во власти предателя - стр. 19

— А в чем, собственно, дело? — удивилась я столь бурной встрече и зашла в дом. — Что-то произошло?

— Произошло, — ответила мама, глядя на меня с неумолимой тревогой. — Ты не ночевала дома. Мы очень беспокоились! Думали, что с тобой что-то произошло! Отец всю ночь бегал по лесу, искал тебя.

— Вам незачем было так беспокоиться, я была с друзьями, — недовольно ответила я. — Меня не нужно опекать, я уже не ребенок. И могу позволить себе не ночевать дома.

— Просто нужно было предупредить, — огорчилась мама.

— Кассандра, — перебил ее отец. — Мы вовсе не собираемся опекать тебя, как маленькую девочку, и в мыслях этого не было. Ты взрослая самостоятельная девушка, и мы не в праве переступать твои личные границы. Уже не вправе. Но следует не забывать, что ты не обычный человек. И мы лишь хотим, чтобы с тобой вновь не приключилась какая-нибудь беда.

— Самая большая беда уже случилась! — разгорячилась я. — Меня предал тот, кого я любила, а его мать убила меня, — каждое произнесенное слово врезалось в душу. — Но проклятие теперь снято, так?! Значит я ни для кого больше не представляю угрозу. Чего мне еще опасаться?

— Самой себя, — вкрадчивым тоном ответила мама. — Ты ведь так и не научилась контролировать себя и свою силу. Ты не можешь знать, когда случится очередное обращение, и что совершишь в этот момент.

— Но ведь я уже давно не обращалась. Все прошло, — убеждала я маму в необоснованности ее опасений.

— Ты не можешь знать этого наверняка, — не согласился папа. — Обращения начались у тебя спонтанно, сейчас наступило затишье. Но почему ты решила, что это не может повториться вновь?

— Не знаю, — устало протянула я и опустилась на диван в гостиной. — Простите меня, я вовсе не хотела вас огорчить своими словами. И уж тем более не хотела заставлять вас волноваться. Но я так устала от всех этих непонятных вещей, что даже один лишь разговор об этом выводит меня из себя.

— Мы поможем тебе во всем, но для этого ты должна перестать отталкивать нас, — успокаивала мама, гладя меня по голове. — Ладно, не будем на тебя больше давить. Думаю, все и так друг друга поняли. Иди к себе, тебе нужно отдохнуть.

Такое предложение меня более, чем устраивало, и я спешно удалилась в комнату.

Мама была права в том, что я сторонюсь их. Мне было нелегко признать тот факт, что мои настоящие родители теперь со мной и никуда больше не денутся. И их желание помочь вызывало во мне какое-то ребяческое бунтарство.

Я прекрасно понимала, что они были вынуждены оставить меня при рождении, иначе и быть не могло. Тем не менее, обида на них все равно сидела глубоко в душе и не собиралась уходить.