Истинная одержимость дракона - стр. 16
Ректор окидывает меня с ног до головы и усмехается:
– Форма тебе идёт. Куда лучше того, что я видел на тебе вчера.
Нервно оправляю юбку. Тут спорить не буду. Ткань стоит больше, чем весь мой гардероб вместе взятый.
– Когда я называл тебе варианты отчисления, я как-то не ожидал, что ты сразу ринешься их исполнять, – продолжает он, наблюдая за моими руками.
– Ничего я не исполняла!
– Тогда зачем «злостно нарушаешь правила»?
– Просто пришла не в ту столовую, потому как понятия не имею, где нужная! Или всё думали, что я с первой же секунды начну ориентироваться так, будто жила здесь десять лет?! Ты бы понаблюдал, как эта мадам правила зачитывает и объясняет. Там скороговорка на незнакомом языке!
Тенгер не реагирует на мою экспрессию и наклоняет голову к плечу. На губах издевательская усмешка. Очень хочется спросить: «А ты точно ректор?», потому как вояка, который утащил меня из дома, ну никак не вяжется с креслом, на котором он сейчас сидит, но я держусь.
– Всем плевать, шпилька. Твоя роль в будущем – быть красивым аксессуаром, не более. И от того, как ты себя ведёшь и что делаешь, зависит, обращаются к тебе по-доброму или нет.
Меня начинает тошнить от поучительного тона. Аксессуар, ага.
Он это замечает и откидывается на спинку стула, сложив пальцы домиком и поставив локти на подлокотники.
– Приставить к тебе охранника? Помимо наблюдения за твоей жизнью, он сможет ещё и дорогу показывать. Точно не заблудишься.
– Слушай, ректор, – срываюсь я. – Мадам Гюбо раздула из мухи не просто слона, а целого дракона! Я не в мужскую баню зашла, я оказалась в общей столовой. Всё! Если это такой страшный грех, что за него в твоей академии полагается наказание, то давай шустрее. Мне ещё на занятия идти.
Думала, он разозлится, но черноглазого, похоже, забавляет моя реакция, хотя лицом изображает статую. Смеются только чёрные глаза.
– Что ж, раз на слух ты материал не усваиваешь, попробуем задействовать другие методы.
От низкого и вибрирующего тона его голоса меня опять бросает в краску, и я опускаю голову. Чего он задумал? Какие ещё методы?
Почему-то первым на ум приходят шлепки и пощёчины от мамы. Она всегда говорила, что у неё слишком много детей, чтобы разговаривать и убеждать каждого по-хорошему, а пара затрещин работали безотказно. У отца было ещё строже, в ход шло всё, что попадалось под руку.
От этих мыслей бросает в ледяную дрожь, и я напрягаюсь. Чувство беспомощности почти парализует. Я отчаянно пытаюсь придумать, как выкрутиться, но идей нет. Я в ловушке, одна и мне никак не защититься.