Истинная для врага - стр. 20

Мужчина подхватил меня на руки и.., наверное, это было последней каплей. Я зашлась в истерике. И всё пыталась ущипнуть себя посильнее, что проснуться и вынырнуть из этого бесконечного кошмара. Со мной ещё кто-то пытался поговорить, но я никого не понимала и начинала рыдать ещё сильнее. Пока новое окончательно обессиленное тело не отключило мой мозг. Я впала в беспамятство.

Очнулась в белой комнате с решёткой на окне, привязанная к кровати. Специфические запахи подсказали мне, что я нахожусь в лечебнице, а обстановка – что я всё ещё не проснулась от кошмара, в котором застряла. В небольшом помещении я была не одна. Ещё несколько женщин спали на соседних койках.

Вынужденное неподвижное положение тела не только ввергло меня в ужас, но и заставило, если не принять новую реальность, то, хотя бы, сделать вид для окружающих. Тогда я думала: «это, конечно, сон, но я не хочу, чтобы мне снилась психбольница, где я – в качестве пациентки». Поэтому, когда мужчина в белом халате, доктор, подошёл ко мне в первый раз, я, хотя по-прежнему не понимала, что он говорит, старалась улыбаться ему и вести себя очень-очень спокойно.

Как же я порадовалась, что осилила такую линию поведения. Моих соседок по палате санитары, крепкие пожилые мужчины с военной выправкой, водили на лечебные процедуры. Несчастных обливали холодной водой, держали в ваннах со льдом, били током!

Доктор, то ли решил, что моё хилое тельце не выдержит подобного лечения, то ли посчитал, что я не стою лишних усилий со стороны персонала, то ли моя улыбка и тихий нрав сработали, но после его посещения меня перестали привязывать, просто ещё несколько дней подержали взаперти и попоили какими-то лекарствами. Мне пришлось принять первые дозы препаратов, чтобы понять, какая должна быть реакция на них. Потом я находила способы незаметно не выпить таблетки или сплюнуть микстуру, при этом, чуть позже, старательно симулировала сонливость и заторможенность.

Убедившись в моей безвредности и покладистости, меня, ничейную сироту, которая потеряла разум от пережитого ужаса, лечить перестали и приспособили к самой противной работе. Обычно я мыла процедурные комнаты и мебель, где пациентки часто мочились, испражнялись и пачкали всё рвотными массами. За пару месяцев насмотрелась такого, что даже ужасы первых минут в этом мире померкли в памяти. Собственно, так я и узнала о применяемых здесь варварских методах лечения. Самое страшное – это заведение охранялось почище тюрьмы. Сбежать – никаких шансов, особенно, никого не понимая, и ничего не зная об этом мире.