Истинная для Мира: Наследие - стр. 35
Едва опустилась в кресло, и откинулась на его спинку, где-то затрезвонило. Когда трель повторилась, я опомнилась, что у меня теперь новый мобильник.
— Алиса, Алекс тебя отпустил?
— А он мой новый босс?
Зул усмехнулся:
— Еще чего! Как прошло?
— У Гербера тут туча правок, я бы до завтра хотела их отработать. Потому что завтра будут новые…
— Так вот, Гербер, — прервал он мой трудоголический порыв, — настоятельно рекомендовал отпустить тебя домой и строго наказать, если ослушаешься его пожеланий.
— А он любитель строгих наказаний, — присвистнула я, поднимаясь с кресла. — Не будем тогда злить Правящего…
— Я тоже так думаю, поэтому карета подана. Отправь мне его правки, завтра дам уже отредактированный документ.
Чувствовала себя каким-то неправильным катализатором процесса. Приличный бы работал на благо коммуникации и ее продуктивности, я же, кажется, все только усложняла. Значит, вникать мне в договор не нужно… Зная Зула, закрадывалось нехорошее предчувствие, что договор для Магистра — всего лишь предлог. Чем еще объяснить, что он с закрытыми глазами собирается пойти на уступки этому «Шерхану»? А не намеренно ли он наделал в договоре столько зацепок, о которые мы с Алексом спотыкались по пять раз на раздел? Тянул время?
— И Алиса… про Глеба Вольного, — напомнил про утреннюю тему Магистр.
— Не надо, Зул, прошу, он больше меня не тронет.
— Пообещай мне, что что бы ни случилось — ты больше не будешь с этим бороться сама.
Я глубоко вздохнула, задумавшись.
— Обещаю постараться.
— Ох, Карельская… — вздохнул Зул. — До завтра.
Даже добравшись благополучно домой под чутким присмотром Максима Валерьевича, я чувствовала, как по краешку нервов скользит и набухает возбуждение. Меня будоражило от предвкушения и опасений. Алекс напоминал мне пробоину в границе мира. Он, как черная дыра, затягивал меня, стоило оказаться в поле его досягаемости. Часть меня уже прикидывала направления, в которых я буду вскоре драпать, и одно из них — самое перспективное — вело домой. «К папочке под хвост», как выразился Шерхан. Но это был совсем крайний случай.
Я решительно помотала головой в отражении зеркала в ванной и с наслаждением опустилась в горячую воду, пытаясь игнорировать право голоса другой моей части. Части, прожжённой в опасных связях, помнящей вкус опасной страсти и наслаждения, что она дает. На острие клыка, на волосок от гибели. Убийственное роковое искушение. Интересовало ли мою кошку что-то другое? Не это ли во мне разглядел Гербер, когда сказал, что я переоцениваю своего зверя? Такой умный и проницательный?