Истинная для Мира: Наследие - стр. 17

— Сложно.

— У вас — зверей не бывает просто, — в тоне подруги не было сарказма, она искренне сочувствовала, хотя я не рассказывала ей и половины. Про Амира она не знала.

— Это просто мне так везет, — глоток горького кофе с коньяком стал идеальным дуэтом этому утверждению.

Мы помолчали немного.

— Меня, что ли, познакомь с каким-нибудь зверем, — улыбнулась Елка, подмигивая.

— Скучно живешь? — ответила на улыбку.

— Ну а что? Западают они на людей?

— Западают… — Отец так запал на маму, что уже никого больше не видел. Но это, скорее, исключение. И проклятье. Без этих двух факторов счастливого конца у их истории не было бы. — Но только поразвлечься, Лен, поэтому даже не думай.

Елка картинно вздохнула.

— А тут у нас как, все тихо? — сдержать напряжение в голосе не вышло, но она не придала значения:

— Все ровно! — отмахнулась, погруженная в свои мысли.

— Отчеты переслать?

— Перешли, конечно, — кивнула, радуясь тому, что нашла обоснование своему приезду на работу.

К Магистру в кабинет я решила не ходить — устроилась в уютном кресле тут же у Елки и углубилась в планшет.

За состоянием оболочки на вверенной нам территории следит Институт. Граница — наше все. Психическая пленка мира, отделяющая от того, что скрыто за ней, тонкая, чувствительная, словно пузырь, внутри которого существовал плод — человеческая цивилизация. Как и организм, она как-то влияет на существование особых людей — ведов, которые понимают ее требования и законы, знают, как помочь в случае разрывов. Веды разные, но все изучают и поддерживают жизнь этого мира. Любой ценой.

Иногда Зул терял своих людей, и это было неизбежно. И мне приходилось видеть и чувствовать его боль утраты. Поэтому, когда выяснилось, что я могу возвращать…

… моя жизнь изменилась безвозвратно.

Пройти туда — само по себе чудо, а вытащить обратно того, кто ушел не по своей воле — восьмое чудо света. При том, что первые семь — совсем не те, что признаны у людей.

Зул никому не говорил обо мне, иначе сложно представить, чем бы это кончилось. Он был уверен — подобные мне веды существуют, но о них также благоразумно молчат другие мировые Институты. И берег, как зеницу ока, хотя периодами у них случались стычки с отцом, а это папа меня еще не видел после «ходки» — забрал бы без разговоров!

Я вздохнула и активировала голограммы состояния структуры оболочки. Над кухонным столиком вспорхнул и засветился макет шарика, а под ним отобразились показатели и аналитика их динамики. Шарик уже давно не был ровным и круглым. Были в мире места, где пленки уже не существовало, и граница совпадала с уровнем земли. Иногда приходилось идти на крайние меры, потому что заделать бреши такой величины невозможно — эпицентры войн и массовых трагедий. В такие места мы не совались — для нас оно как бескислородное пространство.