Истинная для Грифона - стр. 15

Мои глаза застлала красная пелена гнева, я подскочила на ноги, до боли сжимая перед собой кулаки. Впервые мне захотелось ударить кого-то, сделать больно.

– Ах ты гадина! Я не вещь, я… – С хрипом я вновь осела на пол, почти теряя сознание от боли. – Я человек, не вещь, – сквозь судорожные вздохи шептала я.

– Здесь ты лишь выгодное вложение, Сия. И чем быстрее ты это поймешь, тем меньше боли перенесешь.

Я прикрыла глаза, смаргивая выступившие слезы. Просто больше не могла смотреть в ненавистное лицо Алисии, не могла вынести всего, что свалилось на меня.

Кажется, и Алисии надоело со мной возиться. К тому же она выяснила главное. В кабинет вошел мужчина, что-то вроде секьюрити по-нашему. Он буквально вытащил меня из кабинета за локоть. Я уже не ожидала ничего хорошего от этого дня. Но меня просто отвели в комнату и оставили одну. Правда, дверь закрыли на замок.

Несколько долгих мгновений я стояла возле двери, за которой скрылся мой конвоир. Просто не могла поверить, что меня оставили в покое. Шальным взглядом оглядела комнату. Две кровати, тумбочки, комоды с зеркалами, шкафы. Все из темного дерева, отделанного бордовой тканью, без лишних украшений.

Дверь-то они закрыли, но ведь есть еще и окна. Я подбежала к окну, распахнула его створки. Мне открылся вид на задний двор и конюшню. Всего лишь второй этаж, и так удобно расположен стог сена! Но стоило попытаться вылезти в окно, как меня от него просто отшвырнуло. А печать одарила новой порцией болевой волны. Только после еще двух попыток я заставила себя прекратить. Тем более и силы уже были на исходе.

Уже чуть ли не ползком я добралась до кровати, растянулась на мягкой перине и разрыдалась. Я плакала как младенец, громко, навзрыд, как не плакала с тех тяжелых времен, когда похоронила родителей. Это потом я возьму себя в руки, сотру слезы и придумаю, как сбежать, как спастись. Потом, а сейчас я позволила себе минуты слабости.

Прошло не меньше часа, прежде чем я встала с кровати. Соседняя комната оказалась ванной – довольно современной, с душевой и канализацией. Правда, принцип работы был другим. Холодная и горячая вода сразу смешивались в кране, но рычаг каким-то образом регулировал температуру. Похоже, тоже магия. Здесь было окно, через которое я тоже безрезультатно попыталась выбраться. Эти попытки убедили меня окончательно в том, что печать ограничивала мои передвижения.

Я приняла душ, смывая с себя усталость, боль, чужие прикосновения. И долго… ходила. Просто ходила, наслаждаясь подвижностью и податливостью мышц. До сих пор не могла поверить в то, что силы вернулись в мое слабое тело. Не могла поверить, что вновь передвигаюсь без костылей. Сбросив напряжение через слезы, я смогла взять себя в руки и была намерена добиться свободы любой ценой. Главное, что я больше не калека, не умираю, а пути спасения найдутся. Движение – жизнь. И я не собираюсь сидеть, смирно сложив лапки.