Истерли Холл. Раскол дома - стр. 23

– Господи, Грейси, ты и мама заменили ему родную мать, а сейчас ты говоришь так мужественно и справедливо. Ну а я бы просто поехал туда и дал бы этой нацистской сволочи в глаз. Милли, может, и рада его увидеть, но парень – мой сын.

Грейс прислонилась к нему, и вместе они слушали, как воркуют голуби, а потом она сказала:

– Нет, Джек, тут ты ошибаешься. Тим принадлежит самому себе. Он наделает ошибок, не раз пойдет по неверной дороге, как это было с большинством из нас. Но он найдет свой путь, он не глуп.

– Но…

Она продолжала:

– В нем не течет наша кровь, но его много лет окружали члены наших семей, и он не забудет этого. А если забудет, что-нибудь обязательно ему напомнит. Он сейчас взбудоражен – слишком велика разница между нами и ими. Но он – не ее и не Роджера, так что выброси эти мысли из головы прямо сейчас. Это будет мне свадебным подарком, дорогой.

Она отстранилась и посмотрела мужу в глаза.

– Доверяй ему.

Джек поцеловал ее в губы и снова прижал к себе.

– Ты права, эта проклятая Милли дала мне развод, так что пусть так оно и будет.

Он погладил Грейс по волосам. Она – золото до кончиков пальцев.

– Ты знаешь, что она просила Ричарда и Вер повысить ей зарплату на том основании, что, раз меня считали на фронте пропавшим без вести, значит, она вдова?

Она шикнула на него, но Джек не унимался.

– Ну да, знала, конечно. Представляю, как у нее все обломилось, когда она узнала, что меня просто взяли в плен. Девочка моя, с тех пор как Тим получил от нее письмо, у меня в голове крутится все, что она тогда вытворяла.

Он попытался остановить поток мыслей, но ничего не получалось.

– Она…

На вокзал, на другой перрон, пыхтя и выпуская клубы пара, въехал поезд. Ему предстояло забрать в Госфорне пассажиров, следующих в Вашингтон и дальше. Грейс повысила голос, чтобы перекричать скрежет тормозов:

– Перестань. Все в прошлом. Сейчас мы ничего не можем изменить.

С противоположной платформы послышался лязг дверей.

Тем временем на ньюкаслский поезд прибывало все больше пассажиров. Не обращая ни на кого внимания, Грейс поцеловала его в губы.

– Мы будем любить его до самой нашей смерти, – прошептала она. – Что бы ни случилось.

В этот момент они услышали голос, почти утонувший в пыхтении и скрежете вашингтонского поезда, отходящего от перрона:

– Папа, мама, я здесь! Автобус не пришел, и меня привез Ричард на «Бентли». Он гнал сто миль в час. Вот чокнутый водитель, хоть и вместо руки и ноги у него протезы. Одному богу известно, что бы он вытворял, имей он руки-ноги целые. Инженерам следовало бы придумать, как поставить ограничение на скорость, чтобы такое было невозможно.