Испытание на прочность - стр. 66

Эти дополнения произвели эффект разорвавшейся бомбы. Сразу возник вопрос, на что же были потрачены сорок пять миллионов фунтов стерлингов, направленные на подготовку этого похода. Газеты подняли страшный шум, и участь адмирала Дандаса была решена. Он вслед за Непером ушел в отставку.

Русские крепости на Балтике с честью выдержали суровое испытание. Петербург мог спать спокойно. Теперь император мог с чистым сердцем начать переброску на юг воинских соединений двухсотсорокатысячной армии, стянутой по его приказу к Петербургу на случай высадки вражеского десанта.

Когда Михаил Павлович Ардатов после трехнедельного отсутствия прибыл в Бахчисарай, командующий Крымской армией генерал Горчаков находился перед сложной дилеммой. С одной стороны, Михаил Дмитриевич был очень доволен той щедростью, с которой государь наградил его за удачное руководство войсками при отражении штурма Севастополя, но с другой стороны, генерал страстно хотел снять с себя груз ответственности за затянувшуюся оборону черноморской твердыни. Уж слишком хлопотной она была, да еще при том малом количестве войска, что находилось в подчинении у Михаила Дмитриевича.

Пока Ардатов находился в ставке командующего, генерал склонялся к одному решению по поводу судьбы города. Однако стоило графу покинуть Бахчисарай по своим секретным делам, как настроение Горчакова изменилось, что грозило сдачей врагу многострадального города.

Ровно через три дня после отражения вражеского штурма, во время обыденного осмотра батарей передней линии обороны, пулей в ногу был ранен генерал-майор Тотлебен. Не желая покидать Севастополь, молодой генерал сумел уговорить хирурга Пирогова не отправлять его в Симферополь, а начать лечение раны на месте. Медик поначалу не соглашался, но в конце концов уступил Тотлебену, на энтузиазме которого держалась вся оборона города.

Благодаря врачебному искусству великого хирурга Тотлебен быстро пошел на поправку, однако вскоре генерал нарушил предписанный ему режим и самовольно выехал на передний край обороны. Обычно вражеские бомбы непонятным образом щадили настырного немца, ежедневно сновавшего по севастопольским батареям и бастионам, но здесь, видимо, вмешалась судьба. Не успел Тотлебен приступить к осмотру батареи на Пересыпи, как упавшая на бруствер вражеская бомба сильно контузила инженера, попутно наградив множеством осколков в спину.

Тотлебена, потерявшего сознание от боли, срочно доставили в госпиталь к Пирогову, вердикт которого был категоричен: немедленная отправка в тыл. Изнывая от жгучей боли, Тотлебен пытался спорить с хирургом, но тот был неумолим, и через час, на тряской крестьянской телеге раненого отправили в Симферополь на излечение. Так Севастополь потерял своего героя, а адмирал Нахимов – верного товарища и единомышленника. Лишившись помощи и присутствия Тотлебена, Павел Степанович сразу загрустил. Все чаще и чаще вспоминал он своих боевых товарищей, адмиралов Корнилова и Истомина, погибших ранее на севастопольских бастионах и похороненных во Владимирском соборе вместе с их общим учителем, адмиралом Лазаревым.