Исповедь одинокого мужчины - стр. 21
Ближе к вечеру, когда все одеяла, подушки, кровати, табуретки и тапочки (кожаные сланцы) около табуреток по ниточке поравняли, когда в десятый раз, где только можно, протерли всю пыль и вымыли полы, некоторые солдаты, не зная, что еще делать, сидели на табуретках около своих кроватей, ожидая построения на ужин. Таких свободных минут было немного, и молодые бойцы не могли ничем заняться, как только курить в курилке или сидеть тихо на табуретах около кроватей. Любой шум, громкий смех и разговоры строго воспрещались сержантами. В казарме был телевизор, но его включали для бойцов в основном чтобы посмотреть воскресную программу «Служу Советскому Союзу» и вечерние новости перед отбоем, поэтому в полутемной казарме был слышен только негромкий разговор солдат – соседей по кроватям.
В это время из сержантской комнаты вышел выпивший сержант – дембель Игнатов в тапочках, в брюках и майке. Он был коренастым малым 20–22 лет, ростом под 175 сантиметров, родом из какого-то села Костромской области. Я с ним раньше за 20 дней практически не встречался. Вечером он лежал в дальнем углу казармы на кровати, спал или что-нибудь читал. А днем, как уважаемый дембель, никогда почти в командовании бойцами участия не принимал, ибо этим занимались сержанты-«черпаки». Была суббота, и в этот день недели «деды» и дембеля часто напивались, зная, что офицеры точно в субботу вечером в казарму не придут. После того как сержанты выпили в каптерке пару бутылок водки, Игнатов вышел из кладовки и зашел в одно из отделений казармы, прошелся между кроватями, остановился посередине отделения, нагнулся к тапочкам, поднял один из них и бросил через два ряда коек в сидящего в другом отделении солдата со словами: «Вы что, совсем охренели, “духи”? Кто так тапки ставит неровно?». В том отделении казармы, где находился Игнатов, никого из солдат не было, а ближе всего к дембелю, метрах в 7–8 от него, сидели на табуретках четверо бойцов нашего отделения, в том числе и я, каждый около своей кровати. Сержант кинул тапочкой как раз в одного из нас. Все, конечно, видели Игнатова и следили за его действиями. Тапочек был запущен точно в лицо одному из солдат, но молодой боец увернулся от него. Дембель начал свирепеть.
«Ты что, гандон, уворачиваешься? Сидеть смирно!» – прошипел он.
Потом нагнулся за вторым сланцем и кинул вновь в того же солдата. В этот раз тапок пролетел мимо. Сержант тут же нагнулся за новым сланцем и вновь кинул в ту же мишень. Боец опять видел и замах, и полет тапочка, но не посмел ослушаться в этот раз старшего по службе, не стал уворачиваться, и тапок попал ему в грудь. Игнатов остался доволен попаданием, но зло скомандовал: «Быстро принеси на место все тапки и поставь ровно, где они стояли». Боец, в которого попали, рванулся исполнять команду. Но пока рядовой собирал разбросанную обувь, сержанту, видимо, стало скучно, и он решил, видя страх молодых солдат, покидать и дальше тапки, как в тире, по живым мишеням. Игнатов нагнулся за новым снарядом для метания, размахнулся и запустил тапок в другого сидящего солдата. Первый раз промазал. Запустил второй тапок и попал в плечо парню. Так же, как и первому солдату, Игнатов скомандовал собирать разбросанные тапки, и боец быстро бросился исполнять задание.