Исповедь. Часть 2 - стр. 54
–Ритка, пошли лучше потрахаемся, пар выпустим. Я тоже сегодня на взводе, из дома вот ушел, на какое-то время, пока моя не перебесится.
–Правая рука тебе в помощь, – я изобразила характерный непристойный жест, символизирующий мужское самоудовлетворение, и принялась мыть тарелку, не реагируя на Олейника.
–Я говорил, чтобы ты фильтровала поток своих малолетских колкостей в мой адрес? – я продолжала молчать, делая вид, что Жени попросту не существует.
–Что замолчала, к тебе обращаюсь! Оглохла что ли?
–Слушай, Олейник, если тебя что-то не устраивает вон двери-вон на хер! Я тебя сюда вообще не звала и не знаю че ты приперся. Пожил бы на своей городской квартире, пока твоя не перебесится, – язвительно я процитировала Женю, глядя на него. Он лениво поднялся с дивана, впритык подходя ко мне, обнимая и притягивая к себе.
–Зачем мне тосковать в одиночестве, если у меня есть ты? – низким хриплым голосом шепчет он мне на ухо, носом скользя по щеке и губами касаясь шеи.
– Дай мне с дороги вдоволь напиться
Чистой водицы дай мне дай
Ты расскажи мне про счастье былое
И уложи спать рядом с собою, – негромко напел Олейник, поцелуями скользя по моему плечу, стягивая бретель платья. Сложно справиться с мужиком, которому мозг упирается в ширинку. И думает от вовсе не головой. Хуже ребенка в своих “хочу и буду”. Но я устала от того, что он по первой своей прихоти получал то, чего желал. Раком, боком и с подскоком. Я устала от того, что мною пользовались, как вещью, нагло присвоив себе, считая меня чем-то вроде рабыни, обязанной выполнять то, что велят.
–Вам сегодня ничего не светит, Евгений Николаевич, – безразлично отвечаю я, не поддаваясь на его попытки соблазнить меня, и, расцепив его руки, убираю их со своей талии.
–Ну что ты ломаешься, Ритка? Пожалей меня несчастного, разбитого, опечаленного… – я взбесилась, отталкивая от себя мужчину.
–Серьезно? Ты несчастный и опечаленный? Да сколько ты судеб поломал вокруг себя? Сколько голов снес, пока по ним достигал своих высот? Тебе вообще плевать на других. Я не понимаю тебя, Жень! Взрослый мужик, вроде не глупый, а дурак дураком. Мне осточертело все это! Разводись, если тебя не устраивает твой брак, если тебе надоело и ты, возомнив себя жеребцом в расцвете сил хочешь по молодухам бегать. И трахай себе кого хочешь и сколько хочешь! А с меня хватит! – разворачиваясь, я ухожу в спальню, спиной чувствуя этот разъяренный и неудовлетворенный взгляд пробуждающегося зверя.
–Хватит будет, когда я решу, уяснила? – он двинулся за мной, но я успела закрыть дверь спальни на замок, упав на кровать и разрыдалась от обиды, что давила меня. Честно, я ожидала другого разговора с Олейником, когда наши отношения станут известны его жене. Я надеялась, что он будет настроен решительно, оборвет нашу связь, распрощается со мной, пускай хоть на время. Сделает вид, что его вообще заботит то, что происходит в его семье. Но его, видимо, ничего не заботило. Он дальше своего кошелька и члена вообще ничего не видел. Я рассчитывала, что он хотя бы трезвый будет, но нет, он бедненький, пытался заполнить бухлом в своем мозгу ту пустоту, которую Юлька выела ему чайной ложкой. А меня использовать как утешительный приз, которому не выцарапали глаза и не повырывали все волосы. Значит еще сойдет.