Испекли мы каравай - стр. 27
Сайт появился в Интернете еще до открытия пекарни. У Левы оказался не только художественный талант, но и беллетристический. Он написал и выложил на сайте рассказ «Как помножить булки с сексом», в котором смешно и с изрядной долей вымысла описал их споры по поводу витрины. В рассказе был назван город, а действующие лица фигурировали под своими реальными именами. Так началась реклама. С витрины сняли покрывало, которое планировали убрать только в первый день работы, и повесили календарь: «До открытия осталось… дней». Три местные газеты прислали корреспондентов. Журналистов Арина заболтала, ее ведь хлебом не корми (смешное выражение по отношению к Арине), только дай рассказать про тесто, дрожжи и чудо рождения выпечки. В итоге Арине предложили вести колонку: раз в неделю публиковать советы, рецепты и рассказы о хлебах мира.
Настя в телефонном разговоре настойчиво твердила:
– Договорись, чтобы подписываться: «Арина Полякова, хозяйка пекарни „Галина“». Черт! Галина, Арина – в рифму и глуповато. Но это будет постоянная и бесплатная реклама!
Арина хорошо говорила, но совершенно не умела писать. Выразить свою мысль на бумаге была для нее мука мученическая. Строчила Даша. Арина наговаривала, Даша записывала и литературно обрабатывала. Визиты в редакцию газеты и тамошние бойкие журналисты отвлекли Дашу от воспитания чувств и страданий по Леве.
Еще до открытия витрины, к которой потекли любопытствующие земляки, случилось событие, которое едва не поставило на прикол азартно начавшееся дело. Арина забеременела.
Филипп пришел домой и обнаружил жену, ревущую в три ручья.
– Такая радость! Такое счастье! – плакала Арина. – Я беременна, у нас будет маленький.
Ребенок перечеркивал все их усилия. Без Арины пекарня не могла существовать, от Арины зависел успех, на нее главная ставка.
Филипп обнял жену и, переживая конфуз эмоций, принялся бестолково утешать.
Аринин папа потом скажет:
– Сидят голубки: дочка в слезах, зять в соплях. Одно слово – бэзсэсмэны.
Так получилось, что в тот вечер родители Арины пришли домой вместе с мамой Филиппа, которая принесла очередную партию бумажных пакетов.
Арина плакала не столько от счастья или от огорчения, сколько от смеси этих чувств – от стыда. Ей было стыдно перед своим ребенком, хоть он сейчас не больше тараканчика и неизвестно, мальчик или девочка. Стыдно, потому что радуется на полную катушку из-за пекарни, бизнеса, которые пшик в сравнении с новым человеком, их кровиночкой. Однако махнуть рукой на любимое дело и мечту не выходило. А получалось что, только зародившись, бедный ребенок был обделен родительской любовью, и она, Арина, плохая мать.