Испанский сапог. Нам есть чем удивить друг друга - стр. 33
Но правда в этих стонах была.
Была, разумеется.
Они помолчали. Каждый из них мог рассказать кучу историй на сей счет. На глазах Ледникова адвокат, который не смог развалить дело об убийстве – доказательства были железные, свидетелей полно, – тянул деньги с родителей молоденького убийцы, уверяя их, что он «зарядит» всех, кого нужно. Мало того, он умудрился брать с них даже после приведения приговора в исполнение. Парня уже расстреляли, но известия об этом еще не поступило, а адвокат все добирал деньги с несчастных родителей, прекрасно зная, что его подопечного нет на свете… Другой адвокат родителям осужденного на смертную казнь послал из Москвы телеграмму: «Добился изменения приговора». Те на радостях перечислили ему огромную сумму. При этом формально он не соврал, потому как действительно добился мелочной поправки в приговоре. Но на исход дела это все равно не повлияло! Он знал адвокатов, которые убеждали заключенных продать квартиры. Мол, за такую огромную взятку их наверняка освободят, а он, адвокат, точно знает, кому надо дать. Заключенные давили на несчастных родственников: «Продайте квартиру!» Те продавали, не догадываясь, что деньги шли в карман адвокату. И никто уже не узнает, был ли с ним в доле следователь или судья? Или это были просто сказки, и он все присвоил себе.
Отец помассировал висок пальцем, словно у него разболелась голова. – Самое же опасное, что речь теперь не о том, чтобы спасти невиновного, отыскать смягчающие обстоятельства… Нет, главной доблестью многих адвокатов стало умение развалить дело, чтобы спасти убийцу, выиграть процесс любой ценой… А правда сама по себе совершенно не интересна, она только мешает…
Ледников вспомнил командировку в Ставрополь, где в следственном изоляторе сидело существо по фамилии Гасанов… Этот был садист самый натуральный, настоящий изувер. В изоляторе, где, благодаря огромным деньгам, которые туда ему передавали, Гасанов, окруженный прихлебателями и шестерками, чувствовал себя хозяином и как-то в приступе злобы вырвал глаз сокамернику, который, как ему показалось, сделал что-то не так. Ему грозил новый солидный срок. А потом вдруг выяснилось: опера из изолятора установили, что глаз вырвал кто-то другой, а Гасанов и вовсе отличается примерным поведением… Тем бы все и закончилось, но один из заключенных, доведенный до отчаяния, написал кровью записку о беспределе в камерах и просто выбросил ее из автозака, когда его везли на допрос. К счастью, записку кто-то подобрал и отнес в прокуратуру.
Ледникова и его старого приятеля капитана Прядко отправили в Ставрополь разобраться, потому что на местных надежды не было. Быстро выяснилось, что за чудом с глазом стоял адвокат Гасанова, который состоял при его брате-миллионере. Именно адвокат возил операм деньги, ящики с коньяком, дарил их женам драгоценности. Именно он добился, чтобы они состряпали новое дело. Оперов раскололи моментально, потому как все лежало на поверхности, а вот адвокат Гасановых остался в стороне. Правда, через какое-то время его нашли за городом в собственной машине с полиэтиленовым мешком на голове. Но это, что называется, была уже другая история.