Испанский рассвет - стр. 24
Через секунду Мия ворвалась в его комнату, словно кто-то гнался за ней по темному коридору. В руках она сжимала Роджера. Слезы ручьем бежали по ее щекам.
В панике девочка подбежала к кровати.
– Я звала тебя…
Бакстер потер глаза, словно пытаясь избавиться от попавшего в них песка. Мия забралась в кровать, проскользнула под одеяло и прижалась к нему. За последние шесть недель ситуация стала почти привычной и уже напоминала выступление профессиональных танцоров, которые за год репетиций довели свой номер до совершенства.
– Все хорошо, – прошептал он. Мия тряслась всем телом, и он не осмелился спросить, что ей приснилось, опасаясь вызвать новую волну паники. – Не бойся, я рядом. – Бакстер поцеловал ее в лоб. «Истина освободит вас». Ну-ну.
Когда Мия чуть успокоилась, он запел колыбельную, поглаживая дочь по голове.
О бабочках она мечтает…
Вскоре малышка задремала.
Бакстер сделал последнюю отчаянную попытку заснуть. Закручивающийся в голове вихрь мыслей грозил разогнать остатки сна. Еще чуть-чуть, и он сдастся: пойдет заваривать кофе и начнет заниматься делами. Видит бог, даже двадцати четырех часов в сутках ему было мало, учитывая, какой аврал его ждал.
Спустя некоторое время он погрузился в полудрему, но ненадолго. Мия завозилась во сне, пробормотала, кажется, «хватит» и перевернулась на другой бок. На глазах у Бакстера проступили слезы. Смотреть, как мучается ребенок, пытаясь справиться с горем, было невыносимо. Потом она застонала, и Бакстер приготовился разбудить ее, чтобы избавить от ужасов, переживаемых во сне. Зря он затеял сегодня этот разговор и потревожил старые раны.
Вдруг раздался душераздирающий крик, наполненный ужасом и болью. Бакстер рывком притянул дочь к себе, погладил по лицу, целовал в лоб, повторяя:
– Это сон, всего лишь сон. – Еще миг, и его собственное сердце разорвется на тысячи кусочков.
Мия смотрела на папу наполненными ужасом глазами.
– Я не хочу так.
– И я не хочу. – Он прижал ее еще крепче, повторяя шепотом: – Все хорошо. Все будет хорошо. – Будто слова могли что-то изменить.
Боясь пошевелиться, Бакстер ждал, когда Мия снова заснет. «Дальше так продолжаться не может. Надо что-то делать, и не важно, какую цену придется заплатить». Что ж, он допустил катастрофический просчет, решив скрыть от дочери правду о смерти мамы. Будь он дальновиднее, сейчас все могло быть по-другому. Он уже десять раз пожалел, что не обратился за помощью к доктору Карр, мисс Мекке и ее коллегам, чьи коллективные усилия и поддержка помогли бы смягчить удар, который пережила Мия, узнав об истинной причине смерти Софии.