Испанский рассвет - стр. 21
Сказать, что все в жизни стало гладко, конечно, будет преувеличением. Старшеклассником Бакстер три раза угодил в тюрьму. Сначала за взлом и проникновение. Во второй раз при нем обнаружили пакетик с травкой. А в третий его задержали после того, как он вывел из баллончика слово «анархия» на полицейской машине. Тем не менее школу он закончил, что уже было достижением, поскольку в его семье подобное мало кому удавалось. Черт, он даже умудрился получить диплом музыкального факультета Университета Южной Каролины. Слова отца, которые тот произнес, когда узнал, что Бакстер получает стипендию, забыть так и не получилось. «В университеты, похоже, теперь всех с улицы набирают». Что ж, другого он от папаши и не ждал.
По большому счету ему уже было все равно. Бакстер не пытался доказать родителям, что они в отношении него сильно ошибались. Не пытался достичь невиданных высот в надежде, что они будут им гордиться. Он просто хотел покорить мир, а главное в этом деле что? Правильно, не торопиться.
Конечно, Мия всего этого не знала. Потому что, черт возьми, да! Он продолжил бы заниматься музыкой, если бы не тот проклятый выстрел.
– Я вижу каждый вечер, как ты устаешь на работе, – сказала Мия. – И знаю, что твоя работа тебе не нравится.
Он ощутил аромат жевательной резинки. Любимый ополаскиватель Мии.
– В общем, иногда… Ну ты сама все поймешь, когда повзрослеешь. Не важно, чем ты занимаешься. За целый день устаешь от любой работы. Да, может показаться, что зарабатывать на жизнь музыкой легко и радостно, но с течением времени начинают надоедать постоянные разъезды, долгие вечера и парни, которые всегда рядом.
Неужели? Он рассказывал Мии о тяготах жизни профессиональных музыкантов, а в памяти почему-то всплывали только радостные моменты, связанные с путешествиями по стране. Мии, однако, знать об этом необязательно.
– А потом ты влюбляешься в такую вот Софию и появляется на свет такая вот Мия. И все твои прежние цели уже не имеют никакого значения. Я мог бы играть перед королем и королевой в Альберт-холле, но выбрал вас.
Он искренне верил в то, что говорит. Жаль только, что понимание пришло слишком поздно. Тогда София, возможно, осталась бы жива. Велик шанс, что в тот злосчастный день он находился бы с ней рядом или, скорее всего, сам заехал бы за бритвой в магазин. Так или иначе, он нашел бы чертов способ остановить этого выродка. Он бы…
Бакстер не смог вдохнуть полной грудью.
– Пап, все хорошо? – забеспокоилась Мия.
– Да, прости. – Он сильно ущипнул себя за ногу в надежде, что физическая боль поможет заглушить душевную. – Я открываю утром глаза, и угадай, о ком сразу думаю? Правильно, о тебе. Все остальное не важно.