Искушение - стр. 16
Переложились. Растолкали в дорожные сумки вещи из пакетов и дотащили их до кафе. Взяли чаю, поели холодную курицу-гриль, что покупали в дом Сюйкиной, шампанское открывать не стали. Бутылки теперь только неприятно громко брякали друг о друга и об пол, да оттягивали руки. Снова сели на лавочки. Зал был просторный, длинные ряды новеньких, не порезанных и не ободранных еще кресел стояли в центре, вокруг закрытые на ночь магазинчики, да несколько заведений: трактир, чайхана и бистро.
После часа ночи народ попритих, полицейские пару раз прошли, рассматривая, у кого-то проверили документы. Последний раз встали втроем напротив девчонок, один нагло стал их изучать, другие тоже поглядывали и улыбались между собой. Молодые совсем, лет по двадцать пять. Настя, отвернувшись, достала старые билеты, так, чтобы они видели, повернулась к Кате и, тыча пальцем в билеты, зашептала:
– Сейчас привяжутся, козлы, – сунула билеты в сумочку и снова улеглась на плечо Кате.
Полицейские удалились неторопливо. Три проститутки поднялись с первого этажа на эскалаторе. В коротких юбках, распахнутых декольте, накрашенные. Толстуха в зеленых колготках, шедшая последней, с вызовом глянула на девчонок.
– Видала, лярвы! Разоделись… – Настя внимательно провожала их глазами. – Слушай, а где они работают? Может, в комнате матери и ребенка?
Проститутки стояли у рамок металлоискателя и спокойно о чем-то разговаривали с полицейскими.
– Клиентов нет и ментяры сойдут, – улыбалась презрительно Настя… – Черная юбка с зелеными колготками! Прикинь!
– У нас утро. – Катя смотрела на часы. – Мать уже встала, она сегодня к Федору едет. Ты по дому скучаешь?
– Нет, – отмахнулась Настя, – у меня баба Дина одна, чего мне скучать, я ей звоню каждый день…
– Отец почти не спал перед моим отъездом. – Катя виновато глядела на сестру.
– Знаешь, что?! Я никогда не буду скучать! Никогда! Вот я… Нет, ну совок, короче, чего говорить! – Настя заводилась. – Ты видела, как здесь?! А там?! И почему я именно там должна жить?!
Катя молчала.
– Прямо перед нашим отъездом в администрации встречу устроили с молодежью. Ну мы с девчонками пошли для прикола. Школьников в парадной форме нагнали! В президиуме – глава администрации, замы его, по культуре, по воспитанию молодежи, ну все, короче! И давай свою туфту гнать – про грязь на улице кто-то спросил, мол, мусор в центре, урн нету, никто не убирает. А глава встает так, улыбается, будто он всем брат родной… – а вы сами-то не сорите, товарищи, – Настя изобразила главу администрации, страдавшего косоглазием, – и тех, кто сорит, укоряйте. Оперотряды, говорит, создавайте, с грубостью и хамством боритесь! И давай свою песню без остановки! Идиот косой! А школа? – ему школьники вопрос задают: когда, мол, школу новую закончат? Восемь лет мимо фундамента ходим! Он, – Настя опять скосила свои голубые глаза к переносице, – тут виноваты, товарищи, с плохой организацией заключили договор, сейчас ищем нового подрядчика. А-а?!! Восемь лет на нее деньги выделяют и сами воруют! Ему хоть ссы в глаза, все божья роса. И все сидят и молчат! Это что такое? Почему я там должна жить?!