Искушение чародея (сборник) - стр. 27
Варнавский закрыл глаза. Павлыш увидел, как его рука, вся в синей сыпи, тянется к камню, лежащему на столе.
– Ну! – сказал Варнавский хрипло.
Павлыш подошел к столу. Кассеты лежали аккуратной стопкой.
– Три верхних, – сказал Варнавский, не открывая глаз.
Павлыш взял кассеты.
– Теперь идите. Камень! Камень!
Павлыш стоял.
– Я не могу, – сказал он.
– Идиот. Вы убийца…
В словах не было чувств. Была только усталость.
– Я понимаю, – сказал Павлыш. – Но, может быть, не сотрется?
– Сотрется. Обязательно сотрется. Вы же видите, что я не могу подняться. Я прошу вас! Не только ради меня. Ради Людмилы, Светланы, ради вас самого! Вы же не перенесете ускорения времени. Никто не перенесет. Жертвенность – это плен.
То, что просил сделать Варнавский, было самым простым, разумным, и, вернее всего, Варнавский был прав – выход один. Павлыш мысленно уже спустился к компьютеру и разбил стекло. И тогда еще через день, задыхаясь от боли, Варнавский умрет. Инвариантно. Как если бы это была станция геологов. Но оставался маленький шанс, оставалась надежда на чудо – еще три дня, послезавтра Варнавский проснется здоровым, у него и у них будет еще три дня. И что-то получится. Ничего не получится, понимал Павлыш, но послушаться Варнавского означало убить его.
– Ну как вы не понимаете, – повторял Варнавский. – Я сам не могу дойти. Я опоздал. Я хотел кончить и опоздал.
Голова Павлыша раскалывалась. Он протянул руку к камню. Но рука не послушалась его.
Вошел Карл.
– Вы здесь? – он ничуть не удивился. – Людмила говорит, что есть надежда. Она говорит про какие-то квасцы. Она просит вас прийти. Как ты, Павел?
– Он тоже трус, – сказал Варнавский. – Он как и ты.
Штромбергер взглянул на Павлыша.
– Я вас понимаю, – сказал он.
С квасцами ничего не получилось. Людмила просто очень хотела, чтобы получилось. Но прошел час, прежде чем Павлышу удалось разубедить Людмилу. Павлыш понимал, что уходить нельзя. Прошли еще минуты. Потом Светлана упала в обморок. Тихо съехала на пол.
– Ну вот! – Людмила сказала это так, словно Светлана притворялась.
Павлыш наклонился над Светланой, расстегнул ей ворот.
– Вам помочь? – спросила Людмила.
– Нет, сейчас я сам все сделаю. В этом, по крайней мере, я разбираюсь.
Он с трудом поднялся, подошел к медицинскому шкафу.
Людмила тоже поднялась.
– Я пойду к Павлу, – сказала она. – Карл забудет сделать ему укол.
Карл не дал ей уйти – он вошел в лабораторию.
– Я сделал укол. Он спит. Не ходи. Что со Светланой? Ей плохо?
– Ему не лучше? – спросила Людмила.
Павлыш дал Светлане понюхать старого доброго нашатыря. Когда она пришла в себя, заставил выпить фирменную смесь – ее Павлыш изобрел на четвертом курсе. Весь институт принимал перед экзаменами. Целый месяц Павлыш был самым популярным человеком на курсе.