Искушение Анжелики - стр. 37
– Хе-хе! Говоришь, к Бенджамену Уильямсу?
Своим острым взглядом за толстыми стеклами очков старик оглядел девочку в красном платье, на которую ему показал Кантор.
– Говоришь, это дитя и есть внучка Уильямса? Хо-хо! Как занятно! Вот уж посмеемся! – И он потер руки, как будто только что услыхал отличную шутку. – Хо-хо! Могу себе представить.
Незаметно он окинул взглядом остальных путников: двоих трапперов в цветных канадских шапках и замшевых куртках, отделанных на индейский манер бахромой, и стоящего за их спинами французского солдата в выцветшем, но все же узнаваемом мундире.
Взвалив мушкетон на свое искривленное плечо, он шагнул в сторону и освободил путь.
– Ну что ж, французы, проходите! – хихикая, сказал он. – Давайте, везите старине Бену его внучку! Хо-хо! Представляю, какая у него будет рожа! Хе-хе! Вот будет умора… Но на выкуп особо не рассчитывайте, потому что он ой как скуп…
Анжелика более или менее поняла этот разговор, но, хотя английский старика и был ей вполне понятен, она совершенно не уловила, что он хотел сказать. К счастью, Кантор сохранял олимпийское спокойствие.
– Далеко ли еще до Брансуик-Фолз? – вежливо спросил он. – Мы боимся сбиться с пути.
Старик скривился и затряс головой, как бы говоря, что шальные головы, которые шляются по этому бесовскому лесу, должны знать, куда идут, и уметь выпутываться сами.
Во время этой беседы за спиной старика появился высокий индеец с холодными глазами, судя по его острому профилю с выступающими передними зубами, абенак из Сококи или Шипскота. В руке у него было копье, а на плече – лук и колчан со стрелами. Он слушал разговор с видом полнейшего безразличия.
– Не могли бы вы, почтенный старец, все же указать нам дорогу до Брансуик-Фолз? – снова спросил Кантор.
При этих словах, произнесенных со всей возможной учтивостью, лицо старого гнома исказилось гневом, и он разразился потоком ругани, в которой Анжелика сумела разобрать цитаты из Библии, проклятия, пророчества, обвинения и целые фразы на латыни и греческом, из коих следовало, что все жители Брансуика, который индейцы именуют Ньюхэвеник, – это безумцы, невежды и безбожники, одержимые бесами, и что он, Джордж Шепли, больше туда ни ногой.
Кантор еще несколько раз с юношеским простодушием повторил свой вопрос, и мало-помалу дед успокоился, немного поворчал, изрыгнул еще несколько проклятий, после чего развернулся и зашагал по тропе, а его индеец занял место в конце каравана.
– Правильно ли я понял, что этот спятивший старый хрыч все-таки решил показать нам дорогу? – пробурчал Мопертюи.