Искупление кровью - стр. 98
– Ты боишься, что я тебя оставлю изнывать в нищете! Боишься ломки, а, Марианна?
– Все верно. Но ведь это тебе и нравится, правда? Что я у тебя под контролем.
Он не ответил. Незачем подтверждать ее правоту.
– Я хочу, чтобы… чтобы все было как раньше.
Она ненавидела себя за то, что так низко пала. Что приходится так жестоко уязвлять собственную гордость.
– Ты хочешь? Но почему я должен этого хотеть? Если для того, чтобы терпеть твои выходки и твои оскорбления, овчинка не стоит выделки!
– Я больше не буду, – пообещала она.
Он принялся мерить шагами камеру, ключи и наручники, прикрепленные к поясу, звякали, будто отбивая ритм какого-то адского танца.
– Я все-таки хотел бы понять, откуда такое неприятие, почему ты так на меня взъелась…
– Потому что я тебя ненавижу, – отвечала она, потупив взгляд.
– Хорошая причина, в самом деле! Вот только я не верю ни единому слову.
Теперь лучше выложить карты на стол. В ее положении это уже не так страшно. Ей больше нечего терять. Даже гордость она предложила по сходной цене всякому, кто больше заплатит.
– Ты прав… На самом деле какая там ненависть! Но я немного дезориентирована после той ночи…
– Это я как раз могу понять… Долго же ты тянула с признанием!
– Я сама не знаю, что чувствую, это так запутанно…
– Вот бы и поговорила со мной об этом, вместо того чтобы нападать!
– А сам-то? Смотри, как меня отделал!
– Ты получила по заслугам! У тебя здесь не больше прав, чем у других заключенных! Ты меня провоцируешь – я отвечаю! Логично, а?
– О’кей, я извинилась… Чего ты еще хочешь?
– Я? Да ничего, Марианна! Это ты хотела поговорить. Так давай! Изливай душу!
– Это… правда, что ты недавно сказал? Что… я ничего для тебя не значу…
Он казался таким уверенным в себе. Будто каждым взглядом, брошенным на нее, втаптывал ее в грязь.
– Да, правда. Жаль, если для тебя это проблема.
Он ко всему вдобавок сует ей прямо в морду свое сочувствие! Марианна присела на пол, не в силах уже стоять на ногах.
– Ты решила, что я в тебя влюблен, да?
– Нет! Но… хотя бы… после того, что было… что я для тебя – не то, что другие…
Даниэль скрыл волнение за своей обычной улыбкой:
– Ты сейчас говоришь о чувствах или мне это снится?
Марианна сжала кулаки, стиснула зубы, готовая принять очередной удар. Даниэль нагнулся к ней. Они едва различали друг друга в слабом свете, проникавшем из коридора.
– Скажем, ты мне нравишься, Марианна. Я тебя нахожу горячей штучкой. Но это все. Ничего больше.
Горячая штучка. Хуже не придумаешь. Он ведь не случайно так сказал. Почему такие слова стало невыносимо слушать? Почему она отдала этому мужчине все, что у нее было? Почему ей от этого так больно?