Исключительно твой - стр. 29
И девки ведь ничего не сказали, кроме того что я и так уже знал. Партизанки. Впрочем, я особенно их не пытал. Потому как понимаю, чем это может обернуться, когда эти самые девицы узнают, кто с ними тут тусил. Не нужны мне подобные инфоповоды, а они вряд ли упустят возможность засветиться.
Оставляю ситуацию на откуп своим ребятам. Все же они профессионалы. И лучше я пару дней подожду проверенной информации, чем стану собирать по крупицам сплетни. Мне и без них нет покоя. В памяти еще свежи слова девчонок о том, что у Афины кто-то там есть.
А если она к нему вернулась?
Стискиваю зубы. Ничего. Как вернулась, так и уйдет. Вот только доберусь до нее, и… Сразу все хорошо будет. Так чего же меня так кошмарит? Прячу взгляд за непроницаемыми стеклами солнцезащитных очков. Время в дороге тянется пастилой. Ревность взбалтывает нутро и подкатывает тошнотой к горлу. Я, конечно, слышал стереотип о том, что мужчины наших кровей ревнивые, но себя до этих пор за таким не замечал. И вот… Сразу. Контрольным в голову. До застилающей глаза алой пелены.
Чтобы как-то с этим дерьмом справиться, нагружаю себя работой. Благо та никогда не заканчивается. А тут еще лагерь этот… Будь он неладен. И Коваленко со своей протеже. По-хорошему надо было хоть имя ее спросить, погуглить. Но в растрепанных чувствах как-то не сообразил, а теперь вроде поезд ушел.
Ночь бессонная. Тревога не отпускает. Не курил никогда, а тут прям хочется. С утра мама звонит. А я даже на разговоре с ней не могу сосредоточиться. Что-то про Лалу она рассказывает, про меню к какому-то званому ужину… Я что-то невпопад отвечаю.
– Марат, сынок, у тебя что-то случилось?
– Да нет. Просто работы много, отвлекся. Что ты там говорила?
– Я спрашивала, как лучше вас усадить.
– Кого это – нас? – туплю.
– Вас с Фаридой. Рядышком? Или…
– Или. Вдруг она ужасная зануда?
– Марат! Так нельзя говорить о невесте.
– Потенциальной невесте, давай называть вещи своими именами, м-м-м?
– Сомневаюсь, что мы найдем тебе партию лучше.
– Звучит так, будто все уже решено. – И самое паршивое, что я не в первый раз это замечаю. Если что-то сейчас способно испортить мое настроение еще сильнее, то это – разговоры о моей свадьбе.
– Нет. Не решено. Но я не понимаю, почему ты настолько негативно настроен. – Мама явно огорчена. Мне от этого становится не по себе. Расстраивать маму – последнее дело.
– Извини. Просто все происходит так быстро…
– Тебе тридцать, сынок. Неужели мы дали тебе мало времени, чтобы нагуляться?
– Не в этом дело.
– А в чем?
Медлю. Сказать, что у меня кто-то появился? Нет… Рано. У мамы наверняка возникнет миллион вопросов, а как на них ответить, если я сам ни черта не знаю?